Читать «Уроки украинского. От Майдана до Востока» онлайн - страница 142

— Произойдет ли это с теми, кто погиб и еще погибнет на юго-востоке?

— Научные и технические возможности для этого есть. Вопрос в том, будет ли это нужно государству. Человек, идя в бой, меньше всего думает о том, кто и где его будет хоронить. Это уже мы, живые, должны это делать, чтобы доказать себе, что мы — еще люди.

Поле. Розовеет далекий горизонт. Белеет машина «Красного Креста». Двери ее распахнуты, показывая черное, сгоревшее нутро. Сожженные танки успокоились по обочинам. Подсолнухи наклоняют головы под тяжестью созревших семечек. Там, где поля заканчиваются и начинается дорога, — парятся на солнце солдатские куртки, зеленые упаковки сухих пайков солдат украинской армии. Двое ополченцев, еще этим летом оборонявших Саур-могилу, входят в подсолнухи. Они идут по полю уверенно, словно знают все тайные дорожки, скрытые высокими желтыми цветами. И действительно, стоит зайти в поле, чтобы увидеть, его прорывают рвы, начинающиеся от земляных насыпей и ведущие дальше — в лесополосу.

— Последняя линия обороны немцев. — Один из них поднимается на насыпь. Стоит — руки в боки, — обозревает горизонт. — А помнишь, Петя, как нас тут метелили. А сейчас стоим тут, как два чинных фраера.

Петя, судя по сосредоточенному выражению лица, чем-то озабочен. Опустив голову, он бродит среди подсолнухов. Поднимает с земли патроны.

— Помнишь, как мы выбрасывали эти патроны? — обращается к первому. — Через один сырые были.

— Такие родина-мать давала, — отзывается тот. — Украина незалежная. Все боеприпасы везли из Крыма и отдавали нам, — поясняет для меня. — Петя! — вскрикивает он, наклоняясь над блиндажом — дырой в земле, укрепленной металлическими листами. — Они его растащили, сволочи! — Он подбирает с земли зеленый сухпаек, свидетельствующий о том, что когда эту высоту оставили ополченцы, на смену им пришли украинские военные. Достает из него печенье в прозрачной упаковке. Рвет упаковку и сует печенье в рот. — Эти ходы сообщения, — показывает он на чернеющие в земле рвы, — я прорыл, чтобы можно было безопасно отойти в зеленку под огнем противника, — он подбирает с земли осколки снарядов, — по нам «Ноны» стреляли, — говорит, разглядывая их.

— А в этом блиндаже, — говорит он, перейдя на другую половину поля, — Петю накрыло. Но Царица Небесная укрыла его своей плащаницей, и ему только спину оцарапало.

— И я полз по этому окопу, контуженный. — Петя прыгает в окоп и пробегает по нему. Возвращается на поле и снова сосредоточенно смотрит под ноги. Поднимает крупный осколок снаряда. — Кажется, это мой снаряд, — сообщает он. — Кажется, это им могло меня рубануть… А жалко того советского комиссара, — обращается он к товарищу. — Мы его откопали, пока окопы рыли, а куда выбросили — не помним.

Он снова спрыгивает в окоп и пытается достать из него плотно сидящую в земле коробку от немецкого пулемета времен Великой Отечественной войны. В это время другой ополченец останавливается над противогазом советского солдата.