Читать «Мятеж реформаторов: Когда решалась судьба России» онлайн - страница 243

Квартира Арбузова в казармах Гвардейского экипажа в эти часы превратилась в штаб. Офицеры приходили, обменивались новостями и мнениями, уходили. Причем были это не только офицеры Экипажа. С восьми до девяти часов у Арбузова дважды побывали мичман Петр Бестужев и прапорщик Палицын — офицеры связи тайного общества. Как показал Дивов, они, "уводя Арбузова в другую комнату, возвращались назад и сей же час уезжали, говоря, что им надобно быть во многих полках".

Первое неповиновение нижних чинов произошло вскоре после восьми часов, когда матросам 1-й роты приказано было идти во дворец за знаменем для присяги. Понадобилось вмешательство командира Гвардейского экипажа капитана 1-го ранга Качалова, чтобы 1-й взвод 1-й роты пошел за знаменем.

Взводу, охранявшему знамя, полагались боевые патроны, которые и были ему выданы.

Весь Гвардейский экипаж повторял слухи о генерале или генералах, которые еще затемно предостерегали часовых от измены первой присяге. Офицеры-декабристы их, естественно, не разубеждали.

В начале десятого часа в Экипаж пришел Николай Бестужев. Он встретился с офицерами-моряками в квартире Арбузова, и то, что он сказал, свидетельствует о подлинных намерениях штаба восстания: "Кажется, мы все здесь собрались за общим делом и никто из присутствующих здесь не откажется действовать; откиньте самолюбие, пусть начальник ваш будет Арбузов, ему вы можете ввериться". Возражений, очевидно, не последовало, но здесь присутствовали младшие офицеры, находившиеся под влиянием Арбузова. Неизвестно было, как отнесутся к его кандидатуре ротные командиры. Однако сам Николай Бестужев не склонен был принимать команду без крайней надобности. Когда кто-то из молодых офицеров сказал: "С вами мы готовы идти", то он оборвал его.

Поскольку Арбузов был занят агитацией и подготовкой матросов и некоторых офицеров, Николай Бестужев взял на себя задачу выяснить общую обстановку и связаться с другими полками. Прежде всего — в соответствии с планом, которого декабристы еще пытались придерживаться, — Николай Бестужев послал в Измайловский полк мичмана Тыртова, а вскоре своего брата Петра в Московский полк. Сам же пошел к капитан-лейтенанту Лялину.

Капитан-лейтенант Лялин был из тех колеблющихся, которых стечение обстоятельств могло привести и в тот и в другой лагерь. Во всяком случае, он отнюдь не был сторонником Николая. В Экипаже молодые офицеры в последние дни столь откровенно проповедовали истинные цели будущего выступления, что не подозревать о подоплеке их "верности Константину" Лялин просто не мог. Когда в это последнее утро лейтенант Бодиско, встревоженный и сомневающийся, попросил у него совета, капитан-лейтенант отвечал: "Как тут советовать, в этом случае каждый отвечает за себя". Он вовсе не стал призывать лейтенанта к послушанию. Наоборот, когда Бодиско сказал, что можно подождать в казармах и посмотреть, как поступят другие полки, Лялин (который, по словам Бодиско, "явно сомневался") трезво ответил, что войска, верные Николаю, "могут окружить казармы и, сделавши несколько выстрелов (орудийных. — Я. Г.), заставят присягнуть".