Читать «Бешеная акула» онлайн - страница 15

В каюте Захарова всегда стояли банки с водой, где в морской траве возились плотички, окуни и козявки, а по стенам висели прибитые булавками рыбьи скелеты и позвоночник гребнезубой акулы-людоедки, подаренный ему одним знакомым водолазом-дальневосточником.

К сожалению, не знал Захаров науки о рыбах. До водолазной школы кончил лишь ФЗУ, а специальных книг о рыбах ему не попадалось.

Для своих подвижных чешуйчатых любимцев придумывал он имена, какие приходили в голову. Если рыбка имела большие острые зубы, называл ее зубариком, если была прожорливая, называл ненаедом, очень подвижную — вертушкой, драчливую — забиякой, иную — тихоней, другую — пучеглазкой, шваброй, а напоминающую немного метлу — просто метлой.

Кормил он их, строго придерживаюсь корабельного расписания. Завтракали они в половине восьмого, обедали в двенадцать, ужинали в четыре, а вечером, перед сном, когда команда садилась пить чай, он приносил своим водяным питомцам что-нибудь легкое, диетическое, уже не черный хлеб и не давленые ракушки, а каких-нибудь сухопутных жучков, божьих коровок, тараканов, личинок или червячков.

После работы и в выходной день он не ходил на берег, не интересовался кино и прочими развлечениями, он целыми вечерами не отрываясь смотрел, как едят, роются в песке, резвятся, спят, перебирают перышками и рулят хвостиками его ненаглядные рыбки. И Захарова одолевали бесчисленные вопросы. Почему салака устроена не как пескарь? Как узнать, сколько рыбе лет? Можно ли плотичку вырастить с акулу, если ее кормить особенным, специально приготовленным кормом? Как узнать, что этот окунек родился в Балтийском море, а не приплыл из другого? Бывают ли у рыб свои пути и тропинки, по которым они плавают? Почему рыбы собираются в стаи, похожие на птичьи? Все ли рыбы отдыхают в ямах на дне? Чем болеют рыбы и как их лечить? Можно ли изнеженную тропическую рыбу Индийского океана приучить жить в холодном Ладожском или Онежском озере? Почему миногу считают рыбой, когда она совсем на рыбу не похожа: плавает вроде тряпки, присасывается ко всему и виснет, чешуи нет, челюстей нет, рот как у отрезной колбасы, вместо жабер семь круглых дырочек, как у свистульки, ноздря только одна, а язык предлинный, вроде поршня, то выталкивает наружу, то втягивает весь в себя?

Товарищи по работе смеялись:

— Рыба — она не картина, чтобы на стену вешать да разглядывать. Захотел ухи — взял и наловил. А не клюет — пошел в магазин и наловил «на серебряную удочку».

Или же у него спрашивали:

— А ну-ка, рыбовед, скажи нам: что вкусней, карась или минога?

— Минога не рыба, — отвечал Захаров.

— Не рыба? Ну, значит, морковка или ветчина, — смеялись приятели.

Захаров обиженно хмурил белесые брови и уходил от водолазов — большой, широкоплечий и нескладный.

Из-за любимых рыб иногда терпел Захаров неприятности и в работе.