Читать «Жизнь военной элиты. За фасадом благополучия. 1918—1953 гг.» онлайн - страница 23

Обеспокоенный нездоровой обстановкой, сложившейся во взаимоотношениях командира корпуса с начальником штаба и комдивом Цветаевым, Петр Янович Ванаг, не сумев разрешить проблему своими силами, обращается 23 декабря 1924 г. к члену Военного совета Ленинградского военного округа Воронину:

«Мною неоднократно подавались Вам рапорта о «солдафонстве» командира корпуса тов. Блюмберга. Эти поступки вредно отражались на работе как штаба и управлений корпуса, так и на жизни корпуса в целом.

Рапортами за № 44сс от 17—1—23 г., за № 83сс от 17—IX— 23 г., за № 89сс от 10—XI—23 г., за №... от 31—X—24 г. мною доносилось об инцидентах с тов. Зарайским, нач(альником) арт(иллерии) кор(пуса) тов. Калининым, с несколькими работниками штакора XI во время полевой поездки. С тов. Бэм, с комдивом 56 тов. Цветаевым; кроме того, доносилось об инцидентах с комдивом XVI тов. Овчинниковым, тов. Гирундовым...

Все эти случаи рисуют комкора как резкого и болезненно нервного. Следует отметить, что большинство инцидентов выпадает на время, когда проводится какая-либо серьезная работа, и меньшинство — на время, когда работа является повседневной. Последние случаи рисуют комкора отнюдь не как командира Красной Армии.

Если в свое время я приписывал все эти случаи болезненности тов. Блюмберга, то теперь от этого мнения мне пришлось отказаться, вернее отказаться от мысли, что излечением недугов тела будет излечен и его дух. Постоянство аналогичных случаев заставляет убеждаться, что характер тов. Блюмберга неисправим, до болезненности злопамятен, очень высокого о себе мнения, во всем видит оскорбление своей персоны, диктатор, не считающийся с мнением других. В случаях, когда мне по сути того ли иного вопроса необходимо поговорить с ним, он обижается, считает себя оскорбленным, говорит, что учить его незачем, что не надо читать ему «нотаций».

После внушения, произведенного ему Вами по случаю инцидента с комдивом 56 тов. Цветаевым прошло непродолжительное время, и налицо новый инцидент, равный предыдущему по своему значению, если не больше.

Сущность инцидента и последствия его в прилагаемом к сему рапорте военкома штаба корпуса за № 32.

Касаясь последнего случая с наштакором тов. Захаровым, заявляю, что не столь важную роль играет не сам инцидент, как подавленное состояние штаба в его работе, когда везде чувствуется натянутость и все держится не на авторитете, а на страхе. Так, приказания, будучи отданными в другом тоне, в других выражениях не оскорбляли бы сотрудников и не разлагали работу штаба.

Дальше так продолжаться не может — работники и штаб корпуса не в состоянии нести своих обязанностей.

Прилагая к сему копию рапорта наштакора, прошу о принятии мер и о переводе тов. Захарова в южные округа, т.к. здоровье его не позволяет оставаться в Ленинграде (чахотка)».

Прошло около десяти лет. Жан Карлович уже не командовал крупными общевойсковыми соединениями, а работал в высшем учебном заведении — в Военно-инженерной академии РККА. Из аттестации за 1934 г., на начальника командного факультета Военно-инженерной академии Ж.К. Блюмберга, подписанной начальником штаба, врид начальника академии И.М. Цальковичем: