Читать «Песнь о моей Мурке» онлайн - страница 40

Воровской мир своевременно уловил эти перемены. Среди уголовников щеголянье «верой христовой» стало особым «шиком». Обряд принятия новичков в «воровскую» касту получил название «крещения» (церемония как бы подражала христианскому таинству). Во-первых, человек обращался в новую веру — «воровскую». Во-вторых, он получал при этом новое имя («кликуху», «погоняло»). Наконец, каждому «блатному» при «крещении» либо вешался на шнурке-гайтане, либо выкалывался на груди так называемый «воровской крест». Он имел форму православного, но без распятого Христа. Таким образом отличали крест «воровской» от других нательных крестиков, которые носили многие арестанты — особенно из числа раскулаченных крестьян. Позднее стали колоть и распятие с Христом. Помимо крестов, наносились и татуировки религиозного содержания: Богоматерь (или Мадонна) с младенцем, храмы, ангелы… Уголовников-«клюквенников», грабивших церкви и священников, в преступном мире стали карать смертью.

С изменением отношения воровского мира к православию из знаменитой блатной баллады «Гоп со смыком» исчезают и куплеты, связанные с издевательством над святыми. Остается лишь Иуда Искариот да Господь Бог, которого Гоп обещает «намного не обидеть».

Гоп со смыком

(«подзаборный» вариант) Родился я у тещи под забором,  Крестили меня черти косогором,  Старый леший с бородою  Окатил меня водою,  Гоп со смыком он меня назвал.  Гоп со смыком — это буду я,  Это будут все мои друзья.  Залетели мы в контору,  Заорали: «Руки в гору —  А червонцы выложить на стол!»  Скоро я поеду на Луну,  На Луне найду себе жену.  Пусть она коса, горбата,  Лишь червонцами богата —  За червонцы я ее люблю.  Что ж мы будем делать, как умрем?  Все равно ведь в рай не попадем.  А в раю сидят святые,  Пьют бокалы налитые —  А я и сам бы выпить не дурак  Родился под забором — там и сдохну.  Буду помирать, друзья, — не охну.  Лишь бы только не забыться  Перед смертью похмелиться —  А потом, как мумия, засохну!

Родился я у тещи под забором… и т. д.

Отголоски «черной мессы»

Этот вариант песни чрезвычайно популярен. Думается, здесь мы имеем дело уже с переработкой явно в русле русской песенной традиции. Миру русских народных образов свойственны поэтические описания необыкновенного рождения героя. Подобного рода фольклорные мотивы встречаются, например, в поэзии Сергея Есенина:

Родился я с песнями в травном одеяле.  Зори меня вешние в радугу свивали.  Вырос я до зрелости, внук купальской ночи,  Сутемень колдовная счастье мне пророчит.