Читать «Цари-полководцы» онлайн - страница 31
Н. А. Копылов
И еще: Петр постоянно учился, особенно у Карла и вообще у шведских армии и государства. Нарва 1700 года послужила ему большим уроком. На войну Петр смотрел как на школу для народа, в которой учителя (шведы) задавали русским тяжелые уроки, а за плохо выученный урок жестоко били, но потом ученики должны учиться все прилежней, пока не начнут бить своих учителей.
Результатом его далеко идущих выводов стало создание современных боеспособных армии и флота. При этом он, подавляя самолюбие, был готов признаться и в своих ошибках, как он, к примеру, сделал после неудачного Прутского похода: «Я теперь в таком же состоянии, в каком был брат мой Карл при Полтаве. Я сделал такую же ошибку, как и он: я вошел в неприятельскую землю, не взяв нужных мер для содержания моей армии».
Петр был весьма одаренным военачальником. Конечно, его воинские способности открылись уже после Нарвы. Набираясь опыта, он все больше убеждался, что слепо надеяться на иностранных генералов было опасно — чего стоил ему под Нарвой такой наемник, как фельдмаршал де Круа! В дальнейшем он все чаще стал брать на себя принятие самых важных решений, опираясь на советы и рекомендации своих приближенных. После Нарвы практически весь ход войны определялся волей и наставлениями царя Петра, и все крупные кампании и сражения не происходили без его ведома, подробных инструкций и направляющей руки.
В качестве самого яркого доказательства полководческого таланта Петра можно привести его идею о возведении в предполье Полтавского сражения 10 редутов, которые сыграли чуть ли не решающую роль в поражении шведской армии. А его идея об артиллерии как особо важном виде оружия? Именно благодаря ему в русской армии появилась мощная артиллерия, которой придавалось исключительно большое значение и при осадах крепостей, и в полевых, и в морских сражениях. Напомним, какую большую роль сыграла артиллерия в Полтавском сражении, в котором шведская армия была вынуждена противопоставить русским всего несколько орудий, да и те без зарядов.
Конечно, приглашенные иностранцы много содействовали петровским победам, но все или почти все военные задачи решались самим царем и только им. Тюренны, как он говорил, у него со временем появились свои, русские — вот только не было ни одного Сюлли!
Перечисление полководческих заслуг Петра можно было бы продолжить. Петр отлично понимал: погибни он в бою, и все дело его пропадет. Тем не менее, напомним, что царь уже при взятии Шлиссельбурга и Нотебурга был рядом, в одном строю с осаждающими эти крепости. Под Полтавой он был впереди своих полков, отбивая атаку пехотинцев Левенхаупта, и в бою у него прострелили шляпу. А Лесная, Нюеншанц, Нарва (1704), Гангут (1714)? Разве не был он там во главе или впереди войска?
