Читать «Минута после полуночи» онлайн - страница 120

— Я понимаю.

— Это хорошо, — произнесла она все с той же мягкой улыбкой. — Шли годы, я пела, и на сцену выносили букеты желтых роз. Всегда одних и тех же — огромных, с наркотическим ароматом. В Европе, Австралии, Канаде, Америке — везде, везде на сцене лежал букет желтых роз. Постепенно я стала ощущать, в какой части зала он сидит: справа или слева от меня, далеко или близко. А однажды в Барселоне все первое действие оперы мне казалось, что я пою в пустоте. — Извольская засмеялась. — Это был кошмар. Я уходила за кулисы, щипала себя за руки, выглядывала в зал и снова щипала… После спектакля я вся была покрыта синяками, а нужно было идти на банкет к мэру города. Представляете?

— И что же случилось?

— Где? На банкете? — не поняла Извольская. — Ничего не случилось, я надела платье с длинными рукавами… Ах, да, — сообразила она. — Во втором акте я неожиданно успокоилась, потому что почувствовала: он в зале. А как-то раз Никита проговорился, что его самолет опоздал на несколько часов, и он пропустил первое действие «Дона Карлоса» в Барселоне.

— И вы ему ничего не сказали? — вырвалось у Алимова.

Извольская с улыбкой покачала головой.

— Мы никогда не говорили… об этом. И о родителях. Никита никогда не рассказывал о своем лице, я никогда не рассказывала о своих опекунах. Но мы оба догадывались, что знаем. — Она обхватила руками обнаженные плечи. — Это было необыкновенное ощущение, — продолжала Извольская, — точно ходишь по самому краю пропасти. Когда мы с Никитой познакомились, он подарил мне букет бордовых роз. Я поблагодарила и сказала, что больше люблю желтые. Он ничего не ответил, ничего не спросил, просто отвернулся. И я поняла: вот он. Нам не нужны были слова. Мы как будто выходили за человеческие пределы.

— Это точно, — сухо подтвердил советник. — В своих отношениях с Мирой и Никитой Сергеевичем вы вышли за все человеческие пределы. Ведь вы их убили?

— Я забрала их с собой, — поправила Извольская.

Услышав эту фразу, Алимов растерялся.

— Не понял… Что вы имеете в виду?

— Вспомните погребения древних правителей. Они уходили и забирали с собой тех, кого любили и без кого не могли обойтись. Я забираю своего концертмейстера и одного-единственного зрителя. Разве это такая уж большая цена за двадцать лет непрерывного восторга публики?

Вадим Александрович широко раскрыл глаза, но увидел то же, что и раньше: хрупкую женщину в легкой алой тунике и черном парике.

— Вы говорите серьезно? — спросил Алимов, не веря своим ушам. — Вы действительно считаете, что можете взять гонорар человеческими жизнями?