Читать «Владимир Высоцкий: Эпизоды творческой судьбы» онлайн - страница 143

Люся, занятая детьми, домашними заботами, успевала и слушать новые песни, и высказывать свое мнение о них, и советовать, и помогать, и — обязательно — сидеть на спектаклях Таганки в первом ряду, чтобы и Володя, и другие артисты — его товарищи по сцене, по ее реакции могли оценить уровень своей работы... Бывало, что Люся плакала, глядя на сцену, и, видя ее искреннюю, эмоциональную реакцию, а иногда — слезы, актеры чувствовали, что играют хорошо, и старались «выложиться до конца». Об этих Люсиных глазах в первом ряду знал весь театр, знал и Любимов. Помню, тогда мне Люся говорила, что Юрий Петрович предлагал ей работать в театре. Хотел этого и Володя. Любимов тогда относился к ней с большой теплотой — и как к верной жене и надежному другу Володи, и как к интересной актрисе. Тогда ее очень часто приглашали сниматься в кино, но она упорно отказывалась, боясь оставить дома детей, боясь не оказаться рядом с Володей в нужный момент. Позже она снялась еще в нескольких фильмах: «Восточный коридор» («Беларусь-фильм»), «Не жить мне без тебя, Юсте» (ЦТ) и других, но в конце концов отказалась от актерской карьеры и сменила профессию.

В то время Люся иногда выезжала с Володей на гастроли, даже играла в некоторых спектаклях. Потом она стала появляться в театре все реже, и наконец ее совсем перестали видеть там, Я не знаю, что послужило тому причиной, не берусь судить об этом, но в одном уверена: если бы Люся работала тогда в театре, рядом с Володей, и была не только его женой, но и партнером на сцене, вся их жизнь могла бы сложиться совсем по-другому... К сожалению, судьба распорядилась иначе...

Прожили они вместе семь лет. Скажу, что знаю достоверно. Это были очень трудные годы для них. Во-первых, потому, что жизнь с таким человеком, как Владимир Высоцкий, не могла быть спокойной, размеренной, благополучной. Не таков он был по своей натуре... Кроме того, жить им было, в общем-то, и негде, и не на что. Жили они то у Нины Максимовны на Рижской, в комнате, в огромной коммуналке, то у Семена Владимировича и Евгении Степановны на Кировской, в небольшой двухкомнатной квартирке, то у Люсиных родителей на Беговой в большой, но очень густонаселенной квартире, то у друзей, но все это было временным жильем. Володя всегда чувствовал, что где бы он ни существовал, как бы его ни любили, он всегда обязывает, заставляет всех придерживаться собственного графика жизни, своего режима, что он — человек неудобный, ночной, и все идут на это, любя его, но испытывают при этом большие неудобства.

В те годы Володя очень часто бывал у нас на улице Вавилова, где жили мы с моей мамой, родной тетей Людмилы. В этой квартире он любил петь, чувствуя себя совершенно свободным. Не донимали соседи, можно было спокойно отбивать ритм ногой по полу — благо первый этаж. Можно было ночью, поздно возвращаясь из театра, запрыгнуть прямо в окно моей комнаты, где мы с Люсей ждали его. Иной раз, когда он пел у нас ночью, соседи тихо выходили из своих квартир, собирались под дверью и слушали, но никто не врывался с претензиями. Делились впечатлениями с нами они уже на другой день. Бывало, что Люся с Володей жили у нас по нескольку дней, а то и недель. Это было интересное, веселое время. Конечно, мы слушали Володю — его песни, его замечательные устные рассказы, полные юмора, и Люсины устные рассказы, не менее остроумные; мы много разговаривали, играли в разные игры — в шарады, например, или сочиняли коллективно всевозможные рассказы и стихи, в которых действовали все присутствующие; играли в «ассоциации», задумывая друг друга и общих друзей и разгадывая, кто именно задуман, по ассоциативному ряду вопросов.