Читать «Грустный шут» онлайн - страница 22
Зот Корнилович Тоболкин
— Тима?! О, конечно, зовите, — опередил Пинелли хозяина. — Ваш брат умный и чрезвычайно интересный собеседник!
«Не много ль берешь на себя?» — сердито свел брови хозяин, но, зная Дунину привязанность к брату, недовольство свое скрыл.
— Пускай войдет.
Барма уж вошел легкой, стремительной походкой, и не поймешь — то ли бежит он, то ли шагает. На плече уютно пристроился зайка. Без зайца Барму в столице не представляли. Их знали во всех кабаках, во всех нищих ночлежках, и Дуня тщетно пыталась выяснить, где обитает ее беспокойный брат.
— А, Леня, — запросто поздоровался с итальянцем Барма, переиначив на русский лад его имя, — здорово ли живешь?
— Живу, надеюсь, — с улыбкой приветствовал его Пинелли, угощая зайца капустою со стола.
— Ну надейся. Городок-то свой не построил? — Пинелли был одержим идеей — построить для людей город Счастья. Только вот денег у него не было, и он зарабатывал их, как мог: то игрою в карты, то хвалебными одами сильным мира сего, то нанимался в репетиторы к богатым бездельникам. Особенных доходов это не приносило. Карточные выигрыши порою переходили к проигравшим, оды не всегда приходились по вкусу, а прочих заработков едва хватало на пропитание.
— Нет, пока не построил. Нет денег, — развел руками Пинелли, никогда не терявший бодрого расположения духа.
— И не будет, — успокоил Барма. — Вот разве у князя попросишь. Он, сказывают, из богачей богач.
— Я-то? Христос с тобой! — всполошился князь, не любивший одалживать, тем более — без отдачи. Да и к чему знать посторонним, велики ли его богатства. На черный день припасено кое-что: налоги не зря собирал для государя. Часть царю, другую — себе. Поди узнай, какая доля досталась князю. «Некая, — говорил он с ужимкой, сам себе подмигивая. — Гроши за душою. Дай бог прокормить семью».
— А ведь лукавишь, Борис Петрович! — пригрозил Барма бровями. — Вот я проверю сей же час. Я проверю… — и уставился в глаза князя холодными, выворачивающими душу глазами, взял за руки. Борис Петрович почувствовал вдруг, что пальцы немеют, тело как бы становится чужим, непослушным собственной воле. — Говори, богат ли? — пытал Барма.
Язык князя уж был готов сказать всю правду, помешал Пинелли. Взяв со стола гусиную лапку, сунул ее в рот хозяину, смеясь, приказал:
— Жуй, сеньор!
Князь с жадностью зажевал гусятину, словно никогда ее не пробовал.
— То гипноз называется, — сказал Пинелли. — Он дает огромную власть над людьми. Нельзя пользоваться ею в недобрых целях. Сейчас мы гости.
— Говорил, в деньгах нуждаешься… — смутился Барма, испытывая неловкость перед итальянцем. — Может, выпросили бы малую толику.
— Необходимые средства добуду сам, — с пафосом заверил итальянец.
Барма улыбнулся: «Ты добудешь! Последнее, что есть, с себя спустишь». Возражать, однако, не стал. Пинелли — безобидный чудак, а чудаков Барма жалел, хотя относился к ним покровительственно: «Они как дети малые!» И Луиджи помешан на своем городе. А просто ль целый город выстроить? Легче купить или завоевать его. Вон столицу-то вся Россия строит. Под каждой сваей чья-то жизнь, а часто не одна. Но город не шибко споро растет. Леня ж один собрался выстроить задуманный город по своим чертежам и планам. Чудак, истинно чудак!