Читать «Вернуться в осень» онлайн - страница 198

— Ну вот, наконец-то, дождалась… За неимением других ласковых слов приходится радоваться и такому.

— Эния…

Загремели, открываясь, большие металлические ворота — они одновременно повернули головы.

Нивер Олди медленно вышел и остановился, щурясь на осеннее солнце, — сквозь путаную гриву волос было трудно разглядеть выражение глаз. Сергей и принцесса молча ждали. Сзади опять лязгнули, закрываясь, тюремные ворота — он вздрогнул и оглянулся, потом сделал шаг и неторопливо обвел взглядом площадь…

Сергей облокотился о дерево рядом с привязанными лошадьми и похлопал рукой по карманам, выискивая курево, — почему-то здорово захотелось курить. Принцесса немного наклонила голову к плечу и спокойно наблюдала за приближающимся бывшим узником, она была уверенна и спокойна. А ведь разговор предстоял не из легких…

Он остановился напротив и провел рукой по заросшей щеке — его глаза блеснули, встретившись с внимательными глазами принцессы. Сергей наклонил голову и чиркнул огнивом.

— Вы, наверное, думаете, что я буду благодарить?

Голос все так же напоминал работающие мельничные жернова.

— Не думаю, — спокойно сказала принцесса.

— А я — думаю, — неожиданно сказал Сергей, сжав огниво в руке — кровь ударила в голову: перед глазами всплыло всегда печальное лицо Гуляны, и горькие глаза плачущей тети Доры, и всегда добродушная, но сразу каменевшая и как-то по-детски обиженная физиономия старого Олди… — Я думаю, что ты должен упасть на колени и благодарить со слезами…

Эния закрыла рот и удивленно хлопнула ресницами. Нивер нахмурился, внимательно вглядываясь ему в глаза…

— …Что ты строишь из себя этакого разочарованного? Этакого самоненавистника? — Сергей сделал вперед шаг и упер в него прищуренный взгляд. — Да у тебя гордость зашкаливает выше, чем у любого короля! Ты посмотри на себя — ишь, какие мы! Ни с кем не хотим разговаривать, ни от кого не примем помощи, ни перед кем не поклонимся — и никому не улыбнемся… Да если бы ты ненавидел себя — по-настоящему, то валялся бы в ногах у всех людей подряд и вымаливал бы себе не жизнь — прощение… Чтобы тебя простили, просто простили — особенно те, кто видел от тебя зло. И только потом бы пошел на казнь…

Эния опять открыла и закрыла рот и опять хлопнула своими пушистыми ресницами. Нивер Олди молчал, не отрывая от Сергея внимательных глаз.

— Тоже мне раскаявшийся… Самоненавистник… Ты знаешь, что такое ненависть к себе? Ненависть к себе — это когда позволяешь считать себя за дерьмо всем, а не только самому себе… Легкой дороги захотел? В том числе и к смерти? Ты всегда, всю жизнь искал легкой дороги! Всегда и везде! Делал только то, что хотелось тебе! А ты когда-нибудь спрашивал, — он придвинул прищур нахмуренного взгляда почти вплотную, — что хочется Гуляне? А хотят ли отца Гука и Люка?

Бывший арестант отшатнулся как от пощечины — в глазах мелькнула растерянность… Сергей повернулся к нему спиной.

— Поехали, Эния. Пусть идет куда хочет — вешаться там или бросаться головой со скалы… Куда потащит его никогда не побежденная им самим гордость.