Читать «Спортивный журналист» онлайн - страница 12

– Давай я почитаю стихи, – предлагаю со счастливой улыбкой давно отвергнутого поклонника.

– Помнится, принести их должна была я, – говорит, вытирая глаза, Экс. – А я ревела и обо всем забыла.

Заливаясь слезами, она становится похожей на маленькую девочку.

– Невелика беда, – говорю я и лезу в карман штанов за стихотворением, которое отксерил у себя в офисе и прихватил с собой на случай, если Экс свое забудет.

В прошлом году я принес Хаусменово «Атлету, умершему молодым» и совершил ошибку, не просмотрев его загодя. Я не читал его со времени учебы в колледже и, увидев название, вспомнил – что-то стоящее прочтения. Чем оно вовсе не было. А было, если угодно, слишком буквалистским и мечтательным, ничего о настоящих спортсменах – людях, к которым я очень неравнодушен, – не говорящим. Ральф, собственно, таким уж спортсменом и не был. Продекламировав «Тебя, тоскуя, мы несем в трех локтях от земли в твой дом», я вынужден был остановиться и просто сидел и смотрел на маленькое надгробие из красного мрамора с высеченным на нем именем РАЛЬФ БАСКОМБ.

– Знаешь, Хаусмен ненавидел женщин, – нарушила тяжелое молчание Экс. – Я это не в укор тебе говорю. Просто слышала об этом в школе, а теперь вспомнила. Думаю, он был старым педерастом, который полюбил бы Ральфа и возненавидел нас. Если ты не против, на следующий год стихотворение принесу я.

– Ладно, – жалко ответил я.

После этого она и заговорила о моем романе, о нелюдимости, о том, как ей хотелось в шестидесятых вступить в ЛПГА. Думаю, она жалела меня, – даже уверен, – да я и сам себя жалел.

– Снова Хаусмена принес? – спрашивает она теперь с ухмылкой и, развернувшись, запускает яйцо в сторону ильмов и надгробий старой части кладбища, где оно и приземляется, беззвучно.

Бросок у нее, как у кетчера: рука резко и элегантно взлетает к уху, яйцо по прямой уносится в сумрак. Мне нравится ее позитивный настрой. Оплакивать утрату ребенка, когда у тебя на руках еще двое, – дело не из простых. Мы не обладаем необходимыми для него навыками, хоть для нас это – вопрос личного достоинства и преданности, и потому смерть Ральфа и наша утрата не замкнуты в определенном времени и определенных событиях, но продолжают исподволь разрушать наши жизни. В каком-то смысле мы за это ответственности не несем.

На улице Конституции останавливается перед светофором фургон ремонтника бытовой техники. Принадлежит он компании «Ислерс Филко Репайр», а правит им Сид (прежний владелец «Сид Сервис», ныне банкрот). Он много раз работал у меня дома, а сейчас едет на площадь, выпить чашечку в «Кофе Спот», прежде чем заняться сегодняшними кухнями, подвалами и сливными насосами. День начинается всерьез. Одинокий пешеход, мужчина, вышагивает по тротуару; это один из немногих в нашем городе негров, облаченный в светлый, не требующий глажки костюм, он направляется к вокзалу. Небо остается молочным, но, возможно, вспыхнет еще до того, как мы с Викки отправимся в «Автоград».