Читать «Царевна вечной мерзлоты» онлайн - страница 13

— Это наша сумка! Ты же поделилась!

— Вот именно, поделилась! А ты всю сумку понесла!

— Всего лишь до порога! Не стоять же ей посреди комнаты!

— Девочки, — встрял Андрей. — Это вы о чем?

— Отстань! — хором рявкнули мы, сверля друг друга глазами.

— Ладно, — не стал спорить Андрей. — Я пошел пить чай. Присоединяйтесь.

Мы не пошли. Сели прямо у порога и стали билеты делить. Сговорились на тридцать процентах для Марины. Я проценты считала мгновенно, но мы разошлись во мнениях, считать по количеству мероприятий, или по количеству студентов. Подруга пыталась загрести те кучи, где больше билетов.

Через полчаса все поделили, и Марина ушла, невероятно счастливая, даже пританцовывала. У меня настроение было совсем плохим, билетов осталось мало. Нет, я понимала, что их очень много, но все равно ведь мало!

Андрей пил чай и мысленно ржал над нами. По его роже сразу видно.

— Что, сестра, в каждой работе свои минусы?

— Да, а зарплата вообще стремится в минус.

— Тяжко?

— Ничего, учебный год только начался. А ты по какому поводу пришел?

— Чтобы навестить сестру, нужен повод?

— Раньше нужен был.

— Есть повод. Гроб.

— Как, и у тебя тоже? — охнула я.

— Что тоже?

— Гроб в доме?

— Тьфу на тебя! Просто я подумал и решил, что ты меня не обманывала. Был гроб. А пока ты уходила, его унесли.

— Веришь? — обиделась я. — А раньше почему не верил? Может быть, я над тобой так пошутила?

— Нет, такие шутки не в твоем стиле.

— Тогда меняю стиль и шучу дальше. Меня, кажется, хотели топором пристукнуть.

— Ну-ка, рассказывай с самого начала и подробно!

Ну, ладно, если он решил мне поверить, расскажу, что сама знаю.

4. Про Милю и компенсацию

Андрей слушал, выдвинув вперед нижнюю челюсть, совсем как в детстве, когда хотел с кем-нибудь подраться. Но детство давно в прошлом, а когда я закончила рассказ жалобой на найденный топорик, брат зло прищурился и жестко сказал:

— Они заплатят.

Неправ тот, кто думает, что это просто образное выражение, и брат хочет набить морду обидчикам сестры. Если Андрей говорил «заплатят», значит, он именно это и имел в виду.

Брат, как и я, являлся позором семьи. Но если я была всего лишь старой девой, что вызывало у окружающих скорее жалость, чем какие-то другие чувства, то брат был адвокатом. А этот грех в нашей семье не прощался. Следователя бы еще пережили, даже рядового юрисконсульта. Стиснули бы зубы и пережили. А вот адвокат — это плохо, так нельзя. Мама все время говорит, что адвокатура — кладбище юристов. Адвокаты — вообще не люди. Только с виду как люди, а на самом деле — совсем нет. Вроде как вампиры. Просто притворяются. И вообще адвокат это не карьера. Нормальные юристы в судьи идут, а не в адвокаты. И горюют все по Андрею, будто он не в адвокатуре, а в тюрьме. Но родня говорит, что это почти одно и то же.

Андрея все устраивает, он доволен работой, счастливо женат на красавице Оксане, и воспитывает двух замечательных сынишек, моих племянников, от которых я без ума. Они вообще самые лучшие дети на земле.

Андрей адвокат к большому огорчению моей мамы, которая надеялась, что он станет, как и она, судьей. Но он не захотел. Он вольная птица, в рамки не засунешь. Но мама говорит, что мужчина к тридцати пяти годам уже должен думать головой и сделать хоть какую-то карьеру. Остальные с ней соглашаются. Тетка солидарна с мамой, а я солидарна с братом. Если ему хорошо, то я за него рада.