Читать «Кризис «Капитала 2.0». Навстречу новой реальности» онлайн - страница 38

Поскольку телевизионная сфера мне близка, я бы мог достаточно долго и подробно рассказывать о том, как в ней работает «Капитал 3.0», но задача, понятно, не в этом. Лучше, если вы представите себе теперь, что речь идет не о «телевидении», но, например, о «геополитике», «образовании», «банковском деле» или «машиностроении», а еще лучше — о той сфере, которая знакома вам не понаслышке, и вы увидите, что понятие ресурса и его игры на соответствующей площадке полностью соответствуют модели, представленной только что на примере телевидения. Состояние любой из сфер социально-экономического свойства от начала и до конца определено работой и обменом существующих в них ресурсов: особых — определяющих, и фоновых — не реализованных (по крайней мере пока) как «ресурс».

Принцип дополнительности ресурса: персонификация и критерии

Продолжаем публиковать текст Андрея Курпатова, посвященный новым экономическим отношениям. В седьмой части читайте о том, как ресурсы определяют развитие событий, например, каким образом семенной материал быков-производителей влияет на прокладку газопроводов и захоронение ядерных отходов.

Ну что ж, настал момент для скучнейших и, что часто в таких случаях бывает, самых важных вещей... Поскольку ресурс как явление в нашей культуре пока еще не формализован (возможно, в недалеком будущем это и случится, но пока — нет), мы не можем указать на него пальцем — вот, мол, смотри, это ресурс! Вообще это особенность нашей психики: чтобы указать на что-то, мы должны иметь оформленное представление об этом «объекте» в своей голове — мысленный образ данного объекта, иначе никак. Если же, с другой стороны, у вашего собеседника нет соответствующего представления уже в его голове, он не сможет понять, что вы имеете в виду, даже если вы указываете в правильном направлении. Имея в голове представление о стуле, вы можете указать на стул, и дать команду: «Это стул, садитесь!», но если ни у вас, ни у него нет в головах представления о «стуле», вы уже не видите стул, вы можете только сказать: «Найдите что-то такое, на чем можно сидеть». Но сидеть можно и на подоконнике, и на полу, и на диване (при желании, думаю, можно даже на люстре взгромоздиться). То есть возникает проблема идентификации, и решается она одним-единственным образом — определением критериев, которые позволят нам, методом исключения, отбросить все то, что точно не является искомым объектом. Так, методом исключения, можно найти в комнате «стул» (если он там, конечно, вообще есть): подоконник — не стул, потому что стул — мебель, пол — не стул, потому что стул имеет трехмерную форму, диван — не стул, потому что стул предназначен для одного человека, стул — не люстра, потому что стул, приделанный к потолку, — это уже арт-объект. Разумеется, я иронизирую, но, по существу, дело обстоит именно таким образом: пытаясь определить «ресурс», указать на него, мы оказываемся в некой новой реальности, которую еще не умеем осознанно различать. Впрочем, поскольку она уже начала себя проявлять, причем со всей определенностью, скоро мы научимся ее видеть и оперировать соответствующими знаниями, а пока — критерии. Но прежде критериев, о которых я скажу чуть ниже, необходимо, насколько это возможно, проговорить другой сущностно важный вопрос, связанный со спецификой самого «стула», то есть, прошу прощения, ресурса.