Читать «По дорогам идут машины» онлайн - страница 22

— А ты как думаешь? Твою-то вон каждую овцу на карточку снимают, тебе и горя нет. А дерево — это тоже живое существо. Тоже дышит.

Стозаев был в сварливом настроении, и Надя уже думала, что бы такое дать ему почитать успокоительное. А то снова дома со своей Василисой Ивановной станет скандалить. Хорошо бы дать что-нибудь вроде «Педагогической поэмы» — он любит такие книги, да нет «Педагогической поэмы» в Надиной библиотеке.

Стозаев сварлив, а его Василиса Ивановна еще хуже. Нипочем не уступит. Стала Надя давать им книжки, где мирные старики описываются, вроде «Старосветских помещиков» или «Семейной хроники». Не помогли эти книжки. Даже хуже стало. Прочитал Стозаев «Старосветских помещиков» и решил разыграть свою Пульхерию Ивановну. Пришел он однажды домой и видит: Василиса Ивановна спит, а в избе темно от чада. Сперва он рассердился, а потом тихонько будит жену и говорит: «Молись, старая, горим. Свиноферма горит. А птицеферма твоя и вовсе сгорела». Василиса Ивановна очень на него за это обиделась. Не помогали их семейной жизни такие книжки. А вот «Детство» Горького — помогло. Почему — неизвестно, а помогло. Душевней он стал относиться к жене. А она так и вовсе притихла, задумываться стала.

— Пишут, — бурчал Стозаев. — Ты мне пиши, чтобы я знал, можно ли в Хвалово яблони пересаживать.

В библиотеке собралось много народа. Рассуждали о событиях за границей, о том, как погано ведут себя американские представители в Организации объединенных наций, читали, не удивляясь, о Куйбышевской гидроэлектростанции, проверяли облигации. Зашел агроном, и мальчик в костюмчике шепотом спросил его, как называется драгоценный камень, состоящий из пяти букв. Агроном не знал.

— С другой стороны хорошо, что мы видаемся в машине, — говорила Клава, — мы с ним, бывает, повздорим, все равно как садовод со своей Василисой, прямо спасу нет как! Он останавливает машину и велит слезать. А я не слезаю. Ему долго стоять нельзя. Ему норму выполнять надо. «Ладно, говорит, доедем до дому, я тебя там скину». А пока до дому едем, оба и отойдем. Хорошо в нашей кабинке. Я и названия все знаю: «спидометр», «акселератор» — все знаю. Ни в одном деле таких названий нет, как у водителей. Я баранчика своего хотела назвать «акселератор», да заведующий не велит: «У нас, говорит, племенная ферма, а не автосбыт». Ничего он не понимает… Паша сегодня умаялся…

— Он приехал из города? — удивленно спросила Надя.

— Давно приехал.

— Что же ты тут стоишь? Почему не идешь к нему?

— А его мать меня выгнала, — отвечала Клава покорно. — Дай, говорит, ему поспать. Ну, я и ушла… Спит сейчас, милый.

— Устала я что-то сегодня, Клавка, — сказала Надя проведя ладонями по лицу, словно умываясь.

Она пыталась сосредоточиться, но то же самое чувство, похожее на обиду, поднялось в ее душе.

— Сорняк из семи букв, — перебивая друг друга, галдели мальчишки, — по горизонтали… Погоди, я знаю: сурепка, коровяк… круглец…

— Пупавка, — сказал босой мальчик.

— Крапива… Василек…

— Икотник, — сказал босой мальчик.

— Липучка… Молочай…