Читать «Многочисленные Катерины» онлайн - страница 7

Мистер Харбиш одобрительно хмыкнул, а потом повернулся к сыну:

– По-моему, тебе пора осознать важность того, что не стоит зря тратить время на это жуткое шоу про судью Джуди. Если через неделю ты мне позвонишь и у тебя будет работа, можешь ехать куда угодно и оставаться там сколько хочешь.

– Спасибо, пап, – робко пробормотал Гассан.

Затем поцеловал маму в обе щеки и вылетел за дверь.

– Вот козел! – сказал он, когда они сели в Сатанинский катафалк. – Одно дело – укорять меня в том, что я ленивый. Но порочить доброе имя лучшей телесудьи Америки – это уже ниже пояса.

Гассан уснул примерно в час ночи, и Колин, опьяненный одиночеством ночной автострады и выпитым на заправке кофе со сливками, мчал на юг через Индианаполис. Для начала июня вечер выдался жарким, а кондиционер в его Катафалке не работал уже пару тысяч лет, поэтому окна были открыты. Ему нравилось водить машину, потому что для этого требовалось внимание – на обочине машина… может, полицейский… надо притормозить… ага, обгоняем грузовик… сигналим поворот… смотрим в зеркало… что там?.. слепое пятно… нужно выгнуть шею… так, хорошо, уходим влево – короче, за рулем он почти забыл о зияющей дыре в своем животе, там, где солнечное сплетение.

Чтобы занять ум, он стал думать о дырах в других животах и вспомнил об эрцгерцоге Франце Фердинанде, убитом в 1914 году.

Глядя на кровавую дырищу в своем животе, эрцгерцог сказал:

– Это ерунда.

Он ошибся. Франц Фердинанд не был ни вундеркиндом, ни гением, но, без сомнения, он был значимой фигурой: его убийство спровоцировало Первую мировую войну, и за его смертью последовало еще восемь миллионов смертей – точнее, 8 528 831.

Колин тосковал по Катерине, и тоска бодрила его еще сильнее, чем выпитый кофе. Час назад Гассан попросился за руль, но Колин ему отказал, потому что вождение отвлекало от случившегося – не быстрей семидесяти миль в час… вау, как сердце колотится… ненавижу кофе… осторожно, грузовик… так, уходим вправо… вот, никого, только наши фары в темноте…

За рулем одиночество не казалось таким беспросветным. Кроме того, за рулем приходилось думать о вождении. Но где-то поблизости, вне досягаемости света фар, таилась все та же мысль: его бросили.

И сделала это девочка по имени Катерина.

Бросили его в девятнадцатый раз.

Когда дело доходит до девчонок (а в случае Колина дело до них доходило очень часто), каждый выбирает согласно своим предпочтениям. Предпочтения Колина касались не внешности – скорее они были лингвистическими: ему нравились Катерины. Не Кейти, не Кати, не Кэти, не Китти, не Кейт, не Кэт, не Рина, не Трина и, боже упаси, не Катрин. К-А-Т-Е-Р-И-Н-А. Он встречался с девятнадцатью девочками, и всех звали Катеринами. И все до единой его бросили.

Колин Одинец считал, что в мире существуют только два вида людей: Бросальщики и Брошенные. Многие скажут, что принадлежат к обоим видам, но они просто не понимают сути: дело в предрасположенности. Бросальщики не всегда разбивают сердца, а Брошенные не всегда остаются с разбитым сердцем. Но склонность к одному из этих двух типов есть у каждого.