Читать «Многочисленные Катерины» онлайн - страница 18
Джон Грин
– Могли бы и на улице припарковаться, – сказала она, вызывая лифт.
– Ну, деньги у меня есть. Мы и так задержались.
– Зачем тратить деньги зря?
– Раз так, хочу сразу предупредить: я собираюсь потратить пятьдесят долларов на суши, – ответил он. – То есть потратиться на тебя.
Дверцы лифта открылись. Колин вошел вслед за Катериной, прислонился к деревянной стенке и раздраженно вздохнул. Они почти не разговаривали до тех пор, пока не вошли в ресторан. Заказанный родителями столик был около туалета.
– За окончание школы и прекрасный ужин, – сказала Катерина, поднимая стакан кока-колы.
– За конец привычной жизни, – ответил Колин, и они чокнулись.
– Боже, Колин, это же не конец света!
– Именно. Это конец света, – мрачно заявил он.
– Похоже, ты боишься, что не станешь самым умным студентом Северо-Западного университета? – Катерина вздохнула, и он внезапно ощутил острую боль в животе.
Теперь-то он по нимал – это был первый знак того, что скоро кусочек его пропадет.
– Почему ты вздыхаешь? – спросил он.
Подошла официантка с прямоугольным подносом; на подносе были маки по-калифорнийски и негири с копченым лососем. Катерина взяла палочки, Колин – вилку. Он мог поддержать беседу на японском, но так и не выучился есть палочками.
– Почему ты вздыхаешь? – снова спросил он.
– Да просто так, отстань.
– Нет, скажи.
– Ну… ты все время боишься, что тебя бросят или обойдут, и ты ни капли благодарности не испытываешь за то, что имеешь в жизни. Ты с отличием окончил школу и будешь бесплатно учиться в прекрасном университете. Ладно, может, ты больше не вундеркинд. Ну и хорошо. По крайней мере, ты уже не ребенок. Ну, теоретически.
Колин жевал. Ему нравилась водоросль, которой были обмотаны роллы: в меру жесткая, с терпким привкусом соленой океанской воды.
– Ты не понимаешь, – сказал он.
Катерина положила палочки на край блюдца с соевым соусом и с безграничной досадой посмотрела на него:
– Почему ты все время так говоришь?
– Потому что это правда, – ответил он.
Катерина ловко орудовала палочками, но она не понимала его.
Колин не был вундеркиндом – он оставался им.
Он хотел спросить Катерину, любит ли она его по-прежнему, но поборол в себе это желание, потому что больше слов «Ты не понимаешь» ее раздражали только слова «Ты меня любишь?».
Через семь секунд он все-таки решился:
– Ты все еще любишь меня?
– Да ладно тебе, Колин! Школа позади, мы счастливы. Радуйся!
– Ты боишься мне признаться?
– Я люблю тебя. – Она ни разу не говорила ему эти слова в таком порядке. – А из слова «суши» можно сделать анаграмму? – спросила она.
– Ус… ус… – замялся он.
Катерина улыбнулась:
– Ты не устаешь от моих дурацких вопросов?
– Нет. Я от тебя никогда не устаю, – сказал он. Ему захотелось добавить, что иногда ему кажется, будто она его не понимает, что он переживает, когда они ссорятся, и что она давно не говорила, что любит его. Но он промолчал.
– Придумал бы к «усу» еще что-нибудь, и мы могли бы поиграть в «Представь ситуацию».
Игру изобрела Катерина. Колин подбирал анаграмму, а Катерина – придумывала ситуацию, в которой эти слова могли бы встретиться.