Читать «Око Соломона» онлайн - страница 195

Бузург-Умид был даисом Палестины и преданнейшим учеником шейха Гассана. По слухам, еще не так давно он был одним из самых жестоких и удачливых федави исмаилитов, но сумел не только сохранить голову, но и найти верный путь к возвышению. Он был моложе Кахини на десять лет, а потому счел нужным первым выразить свое почтение гостю.

– Я рад приветствовать тебя даис Сирии на земле, вверенной мне Аллахом и шейхом Гассаном.

О главе исмаилитов, шейхе и визире аль-Афдале даис Палестины даже не упомянул, а Кахини не счел нужным его поправлять. Бузург-Умид был персом, что, скорее всего, помешало бы ему возвыситься при дворе халифа Каира, несмотря на бесспорные заслуги перед Фатимидами, врожденный ум и обширные знания. Шейх Гассан в этом смысле был куда терпимее визиря аль-Афдаля и охотно привечал и персов, и сельджуков, и сирийцев.

– Ты получил мое письмо, почтенный Бузург-Умид? – спросил Кахини, присаживаясь в предложенное кресло.

– Получил, – кивнул даис Палестины. – И даже предпринял некоторые меры, чтобы облегчить тебе путь к цели. А ты уверен, что потайной ход в мечеть находится именно в этом доме.

– Уверен, – сухо отозвался Кахини. – Я благодарен тебе, даис, за поддержку словом и делом.

– Я счастлив, что могу оказать тебе эту услугу, почтенный Хусейн, ибо цель у нас с тобой одна – служение Аллаху и шейху Гассану.

Перед Кахини стояла очень трудная задача, угодить сразу двум могущественным людям, каждый из которых мог стереть его в порошок. Он не мог огорчить шейха Гассана и не собирался ссориться с императором Генрихом. С ведуном, рвущимся к оку Соломона, следовало договориться, но это проще сделать с позиции силы. Что же касается охотника, то его следовало устранить здесь в мечети Аль-Аксы, когда камень будет в руках у Кахини. А до этого шевалье де Монбар должен постоянно чувствовать дыхание убийцы на своем затылке.

– Мне нужны люди, почтенный Бузург-Умид.

– Тысяча, пятьсот, двести?

– Пожалуй, хватит и двадцати, – усмехнулся Кахини, – но это должны быть хорошо обученные люди, способные сдержать удары закованных в железо франков.

– Хвала Аллаху, почтенный Хусейн, – воздел руки к потолку даис Палестины. – На Востоке еще не перевелись искусные бойцы.

Крестоносцы при виде стен Иерусалима, проступивших из утренней дымки, пришли в неописуемый восторг. Три долгих года они шли к этому городу по трупам врагов Христа, страдая от голода, жары и жажды. И вот теперь Бог решил их вознаградить за перенесенные страдания еще одной, самой громкой победой. Попытки вождей удержать впавших в экстаз людей от немедленного штурма, не увенчались успехом. Первыми на приступ пошли простолюдины, плохо вооруженные и имеющие смутное представление о воинском искусстве. Следом на стены ринулись рыцари и сержанты. Барон Глеб де Руси сорвал голос, пытаясь остановить безумцев. Он бросился за поддержкой к благородному Танкреду, но тот лишь развел руками, признаваясь в собственном бессилии. Этот спонтанный натиск был обречен на неудачу, но у Глеба не повернулся язык, чтобы обругать людей, рвущихся на небо. Египетский гарнизон, защищавший Иерусалим, насчитывал десять тысяч человек, к нему присоединились тысячи вооруженных горожан, крестоносцы если и превосходили числом осажденных, то очень незначительно. Штурм арабы отразили без больших усилий и с большим уроном для франков. Ров, окружающий огромный город, был засыпан телами тех, кто стремился в Царство Небесное и нашел туда самую короткую дорогу. Религиозный экстаз закончился сначала отрезвлением, а потом и упадком духа. По лагерю пополз слух, что Господь отвернулся от крестоносцев и отказал им в помощи по освобождению гроба собственного сына.