Читать «Старец Горы» онлайн - страница 161

– А мы с тобой пожалели, Ричард, – покачал головой Танкред. – Мы так и не воздали должное одному из самых прославленных вождей крестового похода, положившего жизнь во славу Христа. Тебе не стыдно, Ле Гуин?

– Нет, – честно признался Ричард.

– А мне стыдно, – криво усмехнулся Танкред. – Как называется замок, юного Гуго.

– Соболиный, кажется.

– Странное название. А что оно означает?

– Я слышал, что так русы называют зверька с ценным мехом.

– Хорошо, – согласился Танкред. – Барон Гуго де Сабаль – мне нравится. А тебе Ричард?

– Барону полагаются земли, – вздохнул Ле Гуин.

– Мы их возьмем у Ридвана Халебского и отдадим французским рыцарям. От имени барона де Сабаля, естественно. Таким образом они получат не только новые владения, но и нового сеньора, коего им следует защищать.

– Далеко смотришь, государь, – задумчиво покачал головой Ле Гуин.

– Я не знаю, сколько мне отпущено Богом, но все это время я посвящу одному – созданию могучего христианского королевства на этой земле. Сначала – Кападокия, потом – Киликия. Нам есть чем прирастать, Ричард, и я очень надеюсь, что моя цель станет твоей целью.

– В этом ты можешь не сомневаться, государь, – склонился в поклоне Ле Гуин.

– Если я стану королем, шевалье, то ты станешь графом Киликии, это я тебе обещаю. А теперь позови мне Санлиса.

Нельзя сказать, что для шевалье Ле Гуина замыслы благородного Танкреда были тайной за семью печатями. Но прежде граф никогда не говорил с ним столь откровенно. Ричард верой и правдой служивший благородному Боэмунду почувствовал легкое смущение. Конечно, Боэмунд, публично отказавшись от Антиохии, освободил его тем самым от вассальной присяги. Но ведь была еще и чисто человеческая привязанность. Если бы Боэмунд объявился в Антиохии сегодня, то Ричард не задумываясь встал бы на его сторону. Но никто не знает, что будет завтра. Замыслы Танкреда хоть и грандиозны, но выполнимы. В этом Ле Гуин нисколько не сомневался. Кападокия, разодранная на куски эмирами, враждующими как между собой, так и с сельджукским султаном, дразнила аппетиты крестоносцев своей предполагаемой слабостью. И если ударить по ней железным кулаком, то можно многого добиться. О Киликии и говорить нечего. Византия ныне не настолько сильна, чтобы удержать ее под рукой басилевса. В крайнем случае, нурманы договорятся с армянами такавора Татула, который спит и видит, как избавиться от имперской опеки. Конечно, придется многим поступиться в их пользу, но если Татул признает себя вассалом короля Танкреда, то это очень многое может изменить в раскладе, сложившемся на Востоке.

– Что-нибудь серьезное? – спросил Ричард у Санлиса, выходящего из покоев графа.

– Очередная любовная интрижка, – ехидно улыбнулся Ги. – Благородный Танкред слишком уж любит женщин, это, пожалуй, его единственный недостаток.

– Дерзай, шевалье, – махнул рукой Ле Гуин. – В этом деле я тебе не помощник.

Армия Ридвана была разбита нурманами под городом аль-Атаребом. Сам эмир успел укрыться за стенами Халеба, но его земли были ограблены подчистую. Рачительные нурманы не побрезговали новым урожаем и пересыпали его в свои закрома. А еще через несколько дней аль-Атареб, оставленный Ридваном без поддержки, был взят крестоносцами штурмом. Эмир Халебский попытался заручиться поддержкой правителей Дамаска и Хомса, но, увы, почтенный Тугтекин сам с трудом отбивался от короля Иерусалимского, а правитель Хомса и вовсе погиб в стычке с провансальцами. Просить помощи у Багдада было уже поздно, нурманы подступили к стенам Халеба, и Ридвану ничего другого не оставалось, как вступить с ними в переговоры. Почтенный Андроник, даис Сирии, делал все от него зависящее, чтобы не допустить заключения мирного договора между эмиром Халебским и Танкредом. Саббах наблюдал за стараниями даиса с большим интересом. Он с самого начала разгадал замысел бывшего портного, который, надо признать, не отличался особой глубиной. Любая задержка нурманов под стенами Халеба, играла на руку дуксу Монастре, командовавшему византийскими войсками в Киликии. Именно поэтому Андроник готов был принести в жертву тысячи правоверных мусульман, которым предстояло либо погибнуть под мечами озверевших крестоносцев, либо умереть с голода во время осады. В Халебе уже сейчас испытывали трудности с продовольствием, поскольку прошлогодний урожай съели, а новый прибрали к рукам нурманы.