Читать «Исповедь королевы» онлайн - страница 33

Я была измучена и хотела поскорее лечь в постель. Когда мои служанки переодели меня, я стала думать о дофине, который казался таким непохожим на всех остальных. Он почти не разговаривал со мной, почти не смотрел на меня, и я с трудом могла припомнить, как он выглядит. В то же время мне прекрасно запомнились лица короля и принцессы де Ламбаль.

— Мадам так задумчива, — сказала одна из моих служанок.

— Она думает о дофине, — застенчиво прошептала другая.

Я улыбнулась этим двум девушкам. Они были веселы, словно радовались тому, что избавились от надзора мадам де Ноай и моих строгих фрейлин.

— Да, — призналась я, — мои мысли заняты им.

Когда я произносила эти слова, мне вдруг показалось, что я слышу голос матушки: «Не будь слишком фамильярной с подчиненными!» Но мне необходимо было поговорить хоть с кем-нибудь. Мне так хотелось побеседовать, забыв о правилах этикета!

— Это естественно для невесты — думать о своем женихе.

Я ободряюще улыбнулась.

— Сегодня он будет спать под другой крышей.

Разговор девушек перешел в хихиканье.

— Почему?

Они снисходительно улыбнулись мне точно так же, как все улыбались у нас дома, в Вене.

— Потому что он не может находиться под одной крышей со своей невестой до первой брачной ночи. Он переночует в доме графа де Сен-Флорантена, министра и государственного секретаря королевства.

— Это любопытно, — сказала я, подавляя зевоту.

Я легла в постель и продолжала думать о дофине. Интересно, думает ли он обо мне, и если да, то что именно?

По прошествии многих лет, когда я уже знала его очень хорошо, я увидела запись, которую он сделал в своем дневнике в тот вечер. Это было свойственно ему и само по себе ни о чем не говорило. Но к тому времени я уже знала его тайну и поняла причину его странного поведения по отношению ко мне. Там было написано всего лишь несколько слов: «Беседа с мадам дофиной».

На следующий день мы отправились в Шато Ла-Мюэтт, где должны были провести еще одну ночь, чтобы затем направиться в Версаль.

Как только мы тронулись в путь, я сразу же поняла, что что-то было не в порядке. Прежде всего, король уже не сопровождал нас. Он уехал вперед. Мне хотелось знать почему. Позже я узнала, что причина была в следующем: дорога, ведущая из Ла-Мюэтт в Версаль, проходила через Париж, а король никогда не проезжал торжественно через свою столицу или мимо нее, если этого можно было избежать. У него не было желания в таком торжественном случае, как этот, столкнуться с враждебным молчанием своего народа. Именно поэтому тогда, в Страсбургском соборе, когда принц Роган назвал его Людовиком Многолюбимым, я заметила это циничное выражение на лицах людей. Его действительно называли так, когда он был молодым, но теперь все было по-другому. Народ Парижа ненавидел своего короля. Люди были бедны, им часто не хватало хлеба, и они были в ярости, потому что король тратил огромные средства на свои дворцы и своих любовниц, в то время как они голодали.