Читать «Исповедь королевы» онлайн - страница 104

Он, должно быть, нежно любил ее, потому что, когда священники убеждали его исповедаться, он продолжал откладывать исповедь, потому что знал, что, как только он исповедается, ему придется сказать ей последнее прощай. Ведь только при этом условии он мог получить отпущение грехов. И все это время король, должно быть, надеялся, что выздоровеет и тогда сможет послать за ней и попросить ее вернуться к нему.

Но рано утром седьмого мая состояние короля настолько ухудшилось, что он решил послать за священником.

Из своего окна я могла видеть, как тысячи людей из Парижа приехали в Версаль. Они хотели быть здесь в тот момент, когда король умрет. Я, содрогаясь, отвернулась от окна. Это зрелище казалось мне таким ужасным! Торговцы едой, вином и балладами располагались лагерем в садах, и все это больше походило на праздник, чем на священное таинство. Парижане были слишком практичными, чтобы притворяться, что горюют. Они радовались тому, что старая власть уходит, а от новой ждали так многого!

Аббат Моду посетил короля в его апартаментах. Я слышала, как кто-то заметил, что более чем за тридцать лет, в течение которых он был духовником короля, его впервые призвали для исполнения своих обязанностей. В течение всего этого времени король не находил времени для исповеди. Каким же образом, спрашивали все, Людовик XV сможет сразу покаяться во всех своих прегрешениях?

Мне было жаль, что я не могла в тот момент быть рядом с моим дедушкой. Я хотела бы сказать ему о том, как много значила для меня его доброта. Я сказала бы ему, что никогда не забуду нашу первую встречу в Фонтенбло, когда он так мило вел себя с испуганной маленькой девочкой. Несомненно, такая доброта свидетельствовала в его пользу. И хотя он прожил скандальную жизнь, никто из тех, кто участвовал в его оргиях, не заставляли это делать насильно, многие из них были даже влюблены в него. Мадам Дюбарри всем своим поведением показывала, что он был для нее не только покровителем, но и любимым человеком. Теперь она покинула его не потому, что боялась его болезни, но для того, чтобы спасти его душу.

В наши апартаменты принесли известие о том, что произошло в комнате умирающего. Я услышала, что, когда кардинал де Ларош Эймон вошел в комнату в полном церковном облачении, неся с собой гостию, мой дедушка снял со своей головы колпак и безуспешно попытался встать на колени в постели. Он сказал:

— Раз уж господь соблаговолил удостоить своим посещением такого грешника, как я, мне следует принять его с почетом!

Моему бедному дедушке, который всю свою жизнь был верховным властителем, королем с пятилетнего возраста, теперь предстояло лишиться всей своей мирской славы и предстать перед тем, кто был гораздо более великим королем, чем он сам.

Но высшие церковные сановники никогда не разрешили бы провести отпущение грехов только лишь в обмен на несколько невнятно произнесенных слов. Ведь Луи не был обычным грешником. Он был королем, который открыто игнорировал законы церкви, поэтому и должен был публично покаяться в своих грехах. Только так эти грехи могли быть ему отпущены.