Читать «Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1985-1991» онлайн - страница 360

Б. Н. (смеется): Вадим, а вы считаете, что призвать Хунту — это не играть по правилам Тройки?

В. К.: Да, вот здесь я согласен, между прочим, с вами совершенно, что это откровенное признание невозможности выхода из этой ситуации. Но уже сама эта откровенность признания мне, в общем-то, всегда была мила…

Б. Н.: Ну вот, видите, Вадим — это, очевидно, чисто, так сказать, личное отношение у вас.

М. Ш.: Но вы рассматриваете этот конец как поражение Тройки или?..

Б. Н.: Конечно.

М. Ш.: И тем самым… Это же внушает мысль: значит, бюрократия непобедима.

С. Л.: Для того, чтобы убить дракона, надо самому стать драконом.

Ю. Ф.: Конечно!

М. Ш.: Если ты пытаешься как-то играть в эти игры… Либо ты просто в этой системе не участвуешь, либо…

(Невнятная дискуссия, как не стать драконом.)

<…>

B. К.: Вот еще о чем поговорить из последнего чуть-чуть хотелось бы. У вас какая-то читательская почта есть на «Жиды города Питера»? Потому что понятно — критики как таковой по сути дела не прозвучало.

Б. Н.: Читательская почта… (Задумывается.) Что-то вообще было, но я как-то… Вы знаете, «Жиды…» — они как-то… Я сейчас вспоминаю, где больше диапазон был. Нет, все-таки по «Отягощенным злом» больше был диапазон. Ну, «Жиды…» — они как-то так восприняты… довольно спокойно в общем-то. Тут нет ни особых восторгов, ни особых инвектив в наш адрес. Я просто даже, честно говоря… мне даже не за что зацепиться, чтобы как-то поинтереснее на ваш вопрос ответить. Я не вспоминаю ни смешных писем, ни, наоборот, восторженных. Нету этого.

<…>

C. Б.: Борис Натанович, вы мне писали в последнем письме — я вам еще не ответила, я могу ответить устно. Вы мне говорили, что вашему поколению, так сказать, сломали хребет, и оно неспособно…

Б. Н.: Так.

С. Б.: А я как раз говорила о нашем поколении…

Б. Н.: Вспомнил наконец-то! Конечно, и Света в том числе! Я то ли два, то ли уже три получил письма, где в этой пьесе почему-то читатели обнаружили идею непротивления злу насилием. Вот и Света в том числе. Меня это страшно удивило. Ну я, в общем, могу себе, конечно, представить, что такая интерпретация возможна. Но мне кажется, что там, в общем, совершенно очевидно речь идет не о том, что люди не хотят сопротивляться злу. Речь идет о том, что они НЕ МОГУТ сопротивляться!

С. Б.: Борис Натанович, это люди того поколения, вашего поколения. А нашего? Вот старший сын…

Б. Н.: А люди вашего… Старший сын — он папенькин сынок. Он тоже сломан, он тоже забитый, вялый, рохля…

С. Б.: Мы не сломаны, мы просто так воспитаны…

(Дебаты, кто как воспитан.)

Ю. Ф.: Борис Натанович, но ведь не всему вашему поколению сломали хребет. Сопротивление же всегда было. Солженицын тоже ведь…

Б. Н.: Я же говорю не об отдельных представителях поколения, я говорю о ПОКОЛЕНИИ. О поколении! Поколение, растоптанное в 30-х годах, дало таких людей, как Солженицын и Сахаров. Они же из того поколения родом. Но это вовсе не характеризует поколение 30-х годов. Это «выродки» поколения 30-х годов. Это те самые фигуры, которые должны внушать нам оптимизм, и это те самые исключения, которые свободно подтверждают правило. И я думаю, что если ты анализируешь эту проблематику, ты, конечно, не должен забывать про Сахарова и Солженицына, но ты должен при этом понимать, что не они определяют лицо поколения.