Читать «Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1985-1991» онлайн - страница 228

В плане же фантастики «Штормовое предупреждение» лежит в том же русле работ Владимира Савченко, как и его повесть «Черные звезды», приобретшая международную известность еще в 60-е годы, и актуальная поныне повесть-пьеса о гонке ядерных вооружений «Новое оружие» (1966).

В ноябрьском номере «Студенческого меридиана» публикуется интервью с БНом, главными темами которого являются теория воспитания и будущее.

Из: БНС. О настоящем во имя будущего

<…>

— Где же спасение?..

— Спасение, сказали мы себе, в создании теории воспитания. Но как она должна выглядеть, что это должна быть за теория — мы не знали. В «Далекой Радуге» у нас полуосознанно вырвалась одна мысль: человеку нужен не хороший отец, а хороший воспитатель. И постепенно мы приходили к выводу, что это вообще единственный путь. В «Трудно быть богом» мы попытались выделить тот класс, который, как нам казалось, поведет человечество в будущее. Класс интеллигенции. Вопреки теории о том, что самым передовым и прогрессивным является рабочий класс, мы утверждали, что существует другой класс, без которого жить нельзя, класс интеллигенции.

— Однако впоследствии и от этой теории пришлось отказаться?

— Конечно! Интеллигенция в дальнейшем показала себя не лучшим образом.

— Настолько не лучшим, что сейчас вместо того, чтобы переосмыслить ее движение, пытаются уточнить формулировку, кого же считать интеллигентом в новых условиях…

— Да, но если без шуток, то нет такого единственного, универсального класса, который возьмет и поведет нас в будущее. И класс интеллигенции так же грешен, как любой другой. «Деревенщики» хотят возвысить крестьян, а… сейчас я уже, правда, не знаю, кто возвышает рабочий класс, но, наверное, такие тоже есть… Мы когда-то воспевали интеллигенцию. Смешно воспевать! Не надо никого воспевать! Надо критически, внимательно изучать окружающую действительность… И делать выводы.

<…>

— Это ведь невероятно трудно, должно быть: «история будущего, написанная с точки зрения прошлого». Но именно это, на мой взгляд, сквозная тема творчества братьев Стругацких.

— Мы сами сравнительно недавно поняли, к собственному удивлению, что о чем бы мы ни писали, мы фактически все время либо впрямую пишем о будущем, либо имеем его в виду. Писатель сродни актеру. Он сам представляет себя на месте действующих лиц, представляет себе сцену, на которой он играет эти роли. Поскольку у нас действие многих произведений развивается на фоне будущего, надо стараться представить его себе как можно более реально. Но это не самоцель, конечно. Задачи, которые мы перед собой ставим, как правило, совершенно конкретны и в каждом случае свои. Но будущее является неизбежным фоном, на котором разворачиваются события, а значит — с фоном все должно быть о’кэй. Все должно быть предельно достоверно. Никакой лажи, никакого картона. Если, скажем, люди будущего говорят о чем-то, значит, темы их разговоров должны быть, помимо прочего, еще и достаточно правдоподобными с точки зрения сегодняшнего человека. А раз так, тогда нужно, грубо говоря, придумать — о чем они могут говорить… Ну о чем они могут говорить?.. Они, конечно, интересуются проблемами собственного будущего. Какое же может быть «собственное будущее» у них? Вот, например, теория вертикального прогресса. Мы развиваем ее уже в нескольких наших произведениях, но она при этом — я подчеркиваю — не служит самоцелью. Для нас это только одно из средств придания достоверности описываемому миру.