Читать «Меж рабством и свободой: причины исторической катастрофы» онлайн - страница 237
Яков Аркадьевич Гордин
Окунев мог только догадываться о том, что будет дальше. Мы знаем это точно.
Зародившаяся на невских берегах империя, рывками двигавшаяся два столетия от кризиса к кризису, на тех же берегах и завершила свое существование. Но отнюдь не исчерпал себя петербургский период русской истории. Он вступил в новую фазу, сохранив все родовые черты детища первого императора.
Примечания
1
2
3
Автор новейшего труда о петровских реформах Е. В. Анисимов пришел именно к этому выводу: "Может быть, истинная причина такой концентрированной ненависти Петра к монашеству состояла не столько в осужденном им образе жизни сибаритствующих монахов, сколько в неприятии царем самой идеи монашества, в отрицании идеала, к которому стремились пустынники и благодаря которому они были независимы от той власти, которую олицетворял собой могущественный, но земной владыка Петр. Нетерпимый ко всякому инакомыслию, даже пассивному сопротивлению, царь не мог допустить, что в его государстве где-то могут жить люди, проповедующие иные ценности, иной образ жизни, чем тот, который проповедовал сам Петр и который он считал лучшим для России"
Число трудов, посвященных Петровской эпохе, огромно. Но, как увидит читатель, я опираюсь на ограниченный круг исследователей, работы которых концентрируют в себе смысл главных направлений исторической мысли и содержат все необходимые для объективных выводов предпосылки. Это работы С. М. Соловьева, В. О. Ключевского, крупнейшего историософского мыслителя декабризма М. А. Фонвизина, П. Н. Милюкова, а из исследователей последнего периода — Н. И. Павленко и Е. В. Анисимова.
4
5
6
М. А. Фонвизин со свойственной ему смелостью и концентрированностью историософской мысли подвел итог церковной реформе Петра: "До Петра Великого русская церковь, сохраняя свои канонические права, была независима. Он и на церковь наложил свою железную руку. Упразднением патриаршества и учреждением Синода Петр безусловно подчинил и церковь своему произволу… Петр хотя формально и не провозгласил себя главою православной церкви греко-российской, но по формуле установленной им присяги для членов Синода и архиереев при их возведении в сан он существенно сделался ее главою. Синод вошел в череду прочих административных учреждений и стал безусловно зависеть от произвола царя. Светский и часто военный чиновник под странным названием обер-прокурора Святейшего правительствующего Синода именем государя полновластно действует в этом церковном соборе и полновластно управляет духовенством. Этим Петр унизил и церковь и ее пастырей: архиереи наши с тех пор в полной зависимости от верховной власти, унижаются в своих проповедях до самого пошлого ласкательства и лести царедворцев. Более всего дорожа высочайшей милостию и благоволением, пастыри церкви не смеют исполнять главную обязанность своего сана: учить и обличать грех даже в сильных земли. Карамзин, говоря об этом, замечает, что с Петра I "наши первосвятители были только угодниками царей и на кафедрах языком библейским произносили им слова похвальные""