Читать «Процессы о колдовстве в Европе и Российской империи» онлайн - страница 105

Мы не имели в виду системно и всесторонне охватить все проявление народной фантазии в отношении колдовства. Тут надо сказать, что наша литература бедна исследованиями по этому вопросу, а нашими учеными обществами и лицами, занятия которых ближе всего соприкасаются с этой областью народоведения, ничего не делается для организации таких исследований. Если не считать двух-трех монографий и статей, разбросанных по различным журналам и газетам, — в нашей литературе совершенно не разработана область народных верований в колдовство. Между тем эта область представляет огромный интерес — не только культурно-исторический и этнографический, но и юридический, ввиду возникающих у нас время от времени на почве этих верований судебных дел о колдовстве и фактов народной расправы с ведьмами. Поэтому мы и посчитали нужным в общих и кратких чертах охарактеризовать эти верования. Теперь же мы перейдем к изложению некоторых дел о колдовстве, разбиравшихся в наших судах в течение XIX столетия.

В 1824 году общество крестьян деревни Аксеновки через своего выборного донесло управляющему местной удельной конторы, что крестьянин Андрей Копалин, мельник на мукомольной мельнице, «имея за собою колдовство», портит людей, «садит икоты под названием кликуш и впускает другие болезни, как-то: грыжи, вздутие живота, боль в пояснице и проч.». Управляющий конторой, «принимая в уважение рапорт крестьян», просил суд произвести законное расследование возводимого на Копалина подозрения. Копалин в колдовстве не признался. Крестьяне же утверждали, будто бы многие из-за этого уже померли и что терпеть в селении Копалина они не согласны.

В числе обвинителей Копалина явился, между прочим, родной его племянник Евдоким, «одержимый болезнью и не в полном разуме». Когда с ним «случалось», он кидался при людях на своего дядю мельника, называл его отцом и «выговаривал», что тот впустил ему в утробу воробья с золотыми перышками. Крестьянин Иван Мысов удостоверил, что мельник напустил ему на правую ногу болезнь с большою опухолью, под названием грыжа. Крестьянин Рычков удостоверил, что жена его от порчи Копалина «подвержена такой икоте, что почасту и вовсе ума лишалась». Во время припадков она бьется об землю, не щадя жизни своей. При встречах с мельником порченая кидается ему в ноги и вопит, обнимая его колена: не трогайте моего батюшку! Таких больных, кликуш, испорченных Копалиным, оказалось в волости не менее семнадцати. Каждая из них заявляла, что Копалин испортил ее по злобе на мужа, брата или отца. Молодой крестьянин Уронтов показал, что вскоре после свадьбы его семнадцатилетняя жена Марья сделалась больна икотою и со временем эта болезнь стала так тяжела, что она уже больше не встает с постели. Порчу эту Копалин напустил на нее единственно за то, что на свадьбе молодая не подала ему вина. Старуха Ларионова жаловалась, что ее двадцатитрехлетний сын «с глазу» Копалина «начал скучать и болеть сердцем, и расходится оная болезнь по всей его утробе». У других также «с глазу» оказывается ломота во всех членах, в руках и в ногах.