Читать «Иванова свобода (сборник)» онлайн - страница 16

С крыши дома напротив поднялась стая птиц. Они были одного цвета с воздухом, но Светошников их хорошо видел. Птицы были нездешние; они для него остановку делали. Стая чуть замедлила над его машиной и полетела вглубь дворов. Куда раньше собаки бежали.

Пора.

Он хотел уехать отсюда – сразу, сейчас.

Светошников закрыл глаза и оказался в своем сне: он шел по коридору без стен. Марево висело перед ним, звало, и в центре – где воронка – что-то лопалось и просвечивало холодным бледным светом.

Его любимым.

В окно машины постучали. Светошников открыл глаза: за стеклом стоял цыганенок-оборвыш, лет семи. Такие клянчили в переходах метро и на светофорах. Часто до поздней московской осени они стояли на асфальте босые – для жалости. Их взрослые ждали чуть в стороне, чтобы потом отнять поданные копейки.

Светошников вышел из машины. Цыганенок отскочил в сторону, но остался, не убежал. Светошников посмотрел: тот был в обуви. Не как другие.

– Дядь, дай, – заныл цыганенок. – Дай.

Он сильно косил и потому выглядел дебилом. Казалось, он смотрит мимо Светошникова, а того не видит совсем. На голове у мальчика была взрослая шапка-ушанка, ненужная в такую погоду. Октябрь же.

Светошников пошел за птицами.

Он мог видеть: не ясно, как всегда, а словно сквозь марлю. Навстречу попалась женщина, и Светошников понял, что у нее плохо в коленях. Там качалось темное пятно, и оно двигалось отдельно от ее тела, сантиметрах в пятидесяти, словно плыло впереди женщины. Светошников видел, что там у нее плохо, но не видел, что плохо. Раньше бы сразу знал.

Светошников посмотрел на ближний дом. Он не мог видеть людей за стенами, лишь пятна. Раньше он их видел всех вместе и каждого порознь и про них знал. Теперь – только пятна: как солнечные зайчики на стене. Но черные.

Его потрогали за пальто.

– Дядь, дай. – У цыганенка текло из носа, и он утирал себя рукавом. – Дай.

“От своих отбился, – решил Светошников. – Или прогнали”.

Он хотел посмотреть, больной ли мальчик, но понял: не нужно. Ему нельзя было смотреть внутрь этого мальчика. “Оно и лучше, – подумал Светошников. – Ни к чему”.

Он остановился на перекрестке. Птиц в небе больше не было, и он не знал, куда идти. Самому нельзя: нужно ждать.

Подул ветер, закружил пыль и последние листья, бросил их поверх его головы. Ветер дул в лицо, в том направлении, откуда Светошников пришел. Он замер: отпускают, что ли? Можно уходить? Не сегодня?

Светошников хотел повернуться, чтобы пойти за ветром, и вдруг перестал видеть. Словно лицо облепили холодным и комканым.

Он сорвал с лица принесенную ветром газету. Посмотрел на мятый шершавый лист и увидел напечатанное жирным слово: СДАЕТСЯ. Под заголовком мелким шрифтом бежала вниз колонка объявлений о сдаче квартир. Одно из них было обведено красным. Светошников посмотрел на адрес в газете, затем на название улицы и номер здания на углу. Номер тот же, только строение 1. Его дом был строение 2.

Выходило – во двор.

Он повернулся к цыганенку. Знал, что теперь позволено на того глядеть: он дошел до своего места. Но глядеть не стал: поздно. Он судьбу пришел встретить.