Читать «Сабля Лазо» онлайн - страница 22
Василий Григорьевич Никонов
«Беги! Беги! — надрывается сердце. — Убьет! Убьет!»
Нет, не побежит Тимка, будь что будет. Человек при смерти, может, помощь какая нужна. Мало ли что бывает.
— Ходи, Тимка, ходи, — шепчет Ван Ли. — Я твоя говоли надо...
Тимка еще ближе подался. Китаец почти весь в воде, чудом каким-то еще не захлебнулся ржавой мутью, — видно, кочка под голову попала.
Ван Ли закрывает глаза, силится что-то припомнить.
— ...Моя, Тимка, золото еся... его эта... эта... сама больсой, голова нету... Залода еся. Твоя мая мадама давай... своя мал-мала бели... Губана, Копача сорочи еся. Твоя клугом говоли... Шанго?
— Шанго, шанго! — кивает Тимка, сдерживая дрожь.
Китаец успокаивается. Последние слова сказал — это видно. Тимка хоть и молод, а знает уже, как умирают люди.
Сейчас Тимка не чувствует никакого страха. Если б появился дядя Тихон с винтовкой, он крикнул бы ему: «Вы убийца! Кирька ваш бандитов боится, а вы... вы сами бандюга!»
Наверно, дядя Тихон застрелил бы и Тимку. Ну и пусть, если за правду.
Тимка думает и смотрит на убитого китайца.
ТИХОН ЛУКИЧ
Тихон Лукич замечает ребят шагов за триста. Первое, что приходит ему в голову, — мысль о Ван Ли. Но тут же Губанов успокаивает себя. Не от болотины вышли ребята, да и не могли они ничего увидеть. Разве только выстрел слышали. Но выстрел в тайге — обычное дело...
«Конечно, нехорошо убивать человека, — думает Губанов. — Но если рассудить здраво, где ты за минуту заработаешь столько денег? Иногда так подфартит — год безбедно жить можно».
Отец Губанова был машинистом, поезда водил. Хорошая специальность, рабочая. И сына мечтал к машинам пристроить. Да не хотел Тихон мазутом мазаться, вышло так, что в бандиты подался.
Не сразу Губанов бандитом стал. В лесничестве, куда он по первости определился, Тихон Лукич прибыльно жил. Своя власть — свои законы. То, глядишь, лося завалит, то изюбря подсечет. Зимой так совсем приволье. Сайбу срубит, амбарушку такую из лиственниц, двух-трех убитых зверей в нее запрячет. А потом шепнет кому надо: «Денежки на кон, мясо там-то лежит».
Ладно получалось: и капитал рос, и хозяйство прибывало.
Однажды кто-то донес на Губанова, какой-то завистливый человек. Выследили Тихона Лукича, скрутили, в каталажку сунули. Потом в суд повели. Еле-еле откупился.
Выгнали Губанова из лесничества, он в Межгорье подался. Тут дружок-приятель подвернулся, шепчет на ухо: «Не тех зверей, Тихон Лукич, валишь». — «А каких надо?» — «Пойдем в тайгу, увидишь».
Пошли приятели на тропу, подстерегли двух спиртоносов, тех, что из Маньчжурии спирт контрабандой носили. Деньги, правда, не ахти какие взяли. Да вскоре золотишник подвернулся. Это дело покрупнее было...
Золото — дело приворожливое, бандиты его, словно акулы кровь, чуют. И прилипчивое, одному не справиться: добывать-сбывать надо. Мало-помалу Копач в перекупщики ввязался.