Читать «Родная старина» онлайн - страница 761

Справедливость требует упомянуть, что случались пиршества совсем иного свойства, чем описанные. Собиралось разгульное общество; хозяин призывал к себе в дом гусляров и скоморохов; пир, впрочем, начинался чинно: пелись иной раз старинные песни, богатырские былины; но когда хмель уже начинал погуливать в головах гостей, дело принимало иной вид. Раздавалась песня удалая с присвистом, с гиком… Скоморохи пускались в пляс, выкидывали непристойные коленца; подгулявшие гости не отставали от них. Часто такие пиры кончались руганью, даже дракою, и редко для кого из участников дело обходилось благополучно.

Крестьянские пирушки по случаю церковных праздников или семейных радостей помещиков устраивали иногда последние, а не то сами поселяне – в складчину; такие пирушки, или братчины, назывались по праздникам: братчина Николыцина, братчина Покровщина и др.; на Пасху было в обычае в селах устраивать в понедельник большие братчины, – в них иногда принимали участие не одни крестьяне, но и помещики. На этих пиршествах почти всегда дело кончалось бранью, бесчинствами, драками, а иногда и убийством. Благоразумные люди советовали никогда не участвовать в этих сборищах.

Семейный быт

Семейный быт наших предков вытекал всецело из родовых понятий, по которым родоначальник-домовладыка являлся в доме единственным властным лицом, господарем, которому должны все остальные младшие члены рода или семьи беспрекословно повиноваться, потому что он – глава дома, он блюдет честь его от всякой порухи; его одного величают полным именем с отчеством на «вич» (напр., Иван Семенович). Если есть у него младший брат, то называется уже неполным отчеством без окончания «вич» (напр., Петр Семенов); остальные дети, племянники, возрастные – полным именем, без отчества, а младших и слуг – кличут уменьшительными. Жена считалась тоже подчиненным членом в семье. Домовладыка, по родовым понятиям, должен был зорко следить, чтобы никакой беды и порухи роду и дому его не было; чтобы в доме ничего не творилось «на посмех людям». Для этого приходилось особенно усилить надзор над «малоосмысленными» или более слабыми членами семьи – над женою и детьми.

До татарского ига русская женщина еще пользовалась некоторой свободой; но с XIII в. образованность, которая начала было развиваться на Руси, понижается, грубость нравов усиливается, и мало-помалу входит в обычай у бояр и зажиточных людей затворничество женщины.

Взгляд на женщину был в старину очень низменный; за нею не признавалось ни значительных умственных способностей, ни глубоких чувств; она во всем стояла, по убеждению наших предков, гораздо ниже мужчины, а в некоторых отношениях считалась существом даже вредным. Такой взгляд сложился у русских под византийским влиянием. В Византии во времена крайнего нравственного упадка многие ревнители благочестия пришли к печальной мысли, что в мирской жизни и в семейном быту трудно не погрязнуть в грехах и пороках; что спасти душу можно только вдали от общества, за монастырской стеной или в пустыни. Монашество и отшельничество в те времена очень усиливаются; на женщин, привлекавших людей к семейной жизни, стали смотреть враждебно, как на помеху к спасению: женская красота приравнивалась к дьявольскому искушению. Припоминали библейский рассказ о грехопадении первых людей, где Ева является как бы орудием дьявола, причиною греха и потери рая. Нравственный упадок византийского общества в Средние века ярче сказывался на женщине, чем на мужчине, потому что к женской нравственности всегда относились строже, чем к мужской. И вот многие ревнители благочестия слабую женщину, иногда беззащитную жертву порока, стали выставлять главной виновницей его. Русские книжные люди, черпавшие все свои знания и мудрость из византийских источников, вполне проникались мыслями и воззрениями их, составляли по образцу их сочинения или прямо переводили с греческого, и таким путем византийские взгляды на женщину распространялись между русскими…