Читать «Александр Дюма Великий. Книга 1» онлайн - страница 177

На следующий день 6 июля Александр и Белль садятся в дилижанс до Руана, а далее на корабль до Гавра. По дороге из Гавра на Онфлёр все пассажиры страдают от морской болезни, «кроме одной чахоточной англичанки с длинными развевающимися волосами, с румянцем цвета розы и персика, которая одолевала это бедствие с помощью больших стаканов водки!» Несмотря на мучительную тошноту, облегченную сознанием, что зато сэкономлены восемь франков, Александр и Белль продолжают свое путешествие морским путем, более дешевым, чем сухопутный, до Трувиля, «в то время места, почти столь же никому неведомого, как остров Робинзона Крузо», но тем не менее все же открытого чуть раньше мужественными мореплавателями, художниками Гюэ, Деканом и Жаденом, которые и отрекомендовали нашей паре единственный деревенский постоялый двор, который держала матушка Озере. «Женщина лет сорока, полная, чистая, приветливая, с лукавой усмешкой на губах, свойственной нормандским крестьянам». Она объявляет свои железные условия: за две смежные комнаты и полный пансион — столько еды, сколько сможешь съесть, столько сидра, сколько выпьешь, за вино, правда, платить отдельно, — за все это, если бы Александр был художником (у нее слабость к этому сословию!), было бы только сорок су в день с человека, но так как он лишь поэт, она увеличивает свой тариф на десять су, соглашаться или нет — его дело.

Всего пять франков с пары, Александр не верит своим ушам и очень опасается за качество еды, тем более, что матушка Озере отказалась заранее ознакомить его с обеденным меню, которое без затей состояло из супа, бараньих котлеток Презале, рыбы соль по-матросски, омара под майонезом, жаркого из двух бекасов и легкого салата из креветок. Ни о сыре, ни о десерте у Александра не упоминается. Была ли матушка Озере столь же скупа, как король-груша, или же просто хорошо усвоила диетические принципы Брийа-Саварена, который, предупреждая ожирение, рекомендовал как можно реже употреблять сладкое и продукты брожения? Третий вариант объяснения больше внушает доверие: Александр не любитель пирожных. Чтобы в этом убедиться, достаточно процитировать одно из меню, составленное им позднее для своих четырнадцати гостей в ресторане «Золотой дом». Два супа: консоме де волай и консоме из черепахи. Одна закуска: лапша по-охотничьи в тесте. Две горячие перемены: лосось Шамбор и говяжье филе по-министерски. Два первых блюда: жаворонки с трюфелями и сюпрем де волай. Плюс перепелки, куропатки и ортоланы с зеленой фасолью, сотэ с ореховым желе и с гарниром из абрикосов. Из напитков к первому были предусмотрены Сен-Жюльен и мадера, ко второму — Шато-Лароз, Кортон и Кло-дю-Руа и к третьему — шампанское Клико и Шато-Икем. А на десерт — только фрукты. XIX век был во Франции не только веком самой ужасающей нищеты рабочих и развития утопических идей на фоне наглого триумфа буржуазии; то был также век пяти гениев в литературе: Александр, Стендаль, Бальзак, Гюго, Рембо и век невиданного обжорства для обеспеченных. В этих условиях Александр и Бальзак достигли габаритов, пропорциональных их гениальности, Стендаль и Гюго остались в среднем весе, а Рембо всю жизнь был страшно худым.