Читать «Крест и порох» онлайн - страница 148

Вдох, нырок, несколько шагов вдоль стены камышей, придерживаясь за них руками, подъем, вдох, новый рывок. Иногда при подвсплытии ряска ложилась так удачно, что через нее удавалось разглядеть близкий лес, макушки сосен. Серьге даже казалось, что он различает сидящего высоко в просторной кроне караульного. Хотя сейчас это не имело никакого значения.

Все это длилось целую вечность, пока казак не ощутил впереди свободную воду, а камышовая стена не отвернула резко влево. Настал самый опасный момент. Учитывая то, что рассказала Митаюки о месте расположения дозора, пробираться дальше следовало под противоположным берегом, у ворога под ногами. Если протока не сильно глубока, если прозрачна, если караульный посмотрит вниз, то вполне может заметить пересекающего русло ныряльщика.

Матвей поднял руку, перекрестился движением пальца, набрал воздух и нырнул, скользя над самым-самым дном, благо с песком в штанах веса для этого хватало. Уткнулся лицом в камыши с противоположной стороны, медленно поднялся по ним наверх, приподнял над водой лицо, тихо вдохнул воздух, нырнул и поплыл дальше против течения, потом еще раз. Оказавшись на песчаной отмели, он забился под самую осоку, густо растущую над водой, и затаился. Вскоре мимо проплыл и приткнулся под траву Коська, потом Ондрейко. Теперь предстояло самое трудное: ждать.

Кормчий Усов был прав – мерзкое у них троих мастерство.

В это время на реке перед болотом Ганс Штраубе положил руку шаманке на плечо:

– Мыслю, пора, фройляйн Митаюки-нэ. Должны уже добраться.

Девушка кивнула, оттолкнула долбленку, уселась на корму, взялась за весло, борясь со встречным течением. Вскоре, впрочем, она добралась до пруда, и стало легче. Мерно проталкивая однодревку через застывшую ряску, девушка несколько раз поднимала лицо, улыбалась дозорному на сосне, а подобравшись ближе, помахала рукой:

– Хорошего дня! Это я, Митаюки-нэ из Яхаивара! Видите, обещала вернуться и вернулась!

Караульный помахал в ответ, и шаманка погребла дальше, проплыла мимо осоковых зарослей, за поникшим кустом повернула к берегу, приткнула челнок к отмели, весело помахала выглянувшим воинам:

– Вот и я, храбрецы! Али мыслили, обману? – Митаюки резко опустила руку, нахмурилась: – Подождите, а вы кто? Тут намедни другие воины стояли!

– А чем мы хуже? – выкатили грудь колесом дозорные. – Иди сюда, путница. Мы тебя с дороги отваром походным угостим.

– Коли угостите, тогда выйду, – согласилась шаманка, перекинула ноги за борт, толкнула челнок выше и стала подниматься, положив весло на плечо: – А правда, почему вы другие? Где прежние?

– Да меняемся мы, дева, – охотно пояснили воины. – Мужи в дозорах не живут. Отстояли срок, и заместо одних другие заступают… Ой, это кто?

Сир-тя увидел, как по бокам от посудины вспенилась вода и из нее выросли трое мужчин, резко склонившихся над челноком. Отшвырнув рогожу, они схватили лежащие на дне луки и стрелы, вскинули оружие. С пчелиным гулом запели стрелы – из шести в дозорного на сосне попали четыре, и две оказались смертельными. Водяные люди повернули лица к дозорным. Воины закричали, хватаясь за копья, но было уже поздно…