Читать «Мартин Борман» онлайн - страница 91

С русскими связались по рации, и они согласились принять немецкого представителя. В полночь Кребс пешком прошел на территорию, занятую русскими, в заранее определенном месте. Его сопровождали двое солдат, переводчик и полковник Теодор фон Дуфвинг, начальник штаба коменданта Берлина генерала Вейдлинга.

Кребс был мужчиной среднего роста, склонным к полноте. Голова его была выбрита, лицо покрыто свежими шрамами, полученными во время авианалета в марте. На нем был черный кожаный плащ, на шее висел орден Железного креста. Но в этот раз последний начальник генерального штаба армии был без своего привычного монокля.

Когда Кребс ушел, Геббельсу и Борману ничего не оставалось делать, как ожидать ответа русских. К рассвету 1 мая у них еще не было вестей ни от Кребса, ни от русских. В 7.40 утра Борман, с вполне понятным нетерпением, передал еще одно зашифрованное послание в Плен: «Гросс-адмиралу Деницу (секретно, лично в руки). Завещание вступило в силу. Приеду к Вам, как только смогу. В ожидании моего приезда, по моему мнению, Вам следует воздержаться от политических заявлений. Борман».

Дениц, естественно, ничего не знал ни о каком завещании. Ему еще не сообщили, что Гитлер мертв. И Борман, в действительности, не собирался приехать к нему «как только сможет», потому что решил дождаться новостей от Кребса.

Новости появились в середине утра, когда полковник фон Дуфвинг возвратился в бункер. Он и Кребс были приняты генерал-полковником Василием Чуйковым, командующим восьмой гвардейской армией, и Кребс все еще продолжал вести с ним переговоры. Кребсу не удалось добиться больших успехов, так как позиция русских была простой и непреклонной: они принимали только немедленную и безоговорочную капитуляцию Берлина и обитателей бункера.

Фон Дуфвинг посмотрел на Геббельса и увидел, что тот спокоен и не проявляет внешних признаков страха. Полковник почувствовал, что Борман, напротив, дрожит и озабочен лишь своей собственной жизнью. Однако ни Геббельс, ни Борман не соглашались сдаваться. Кребса вызвали обратно в бункер. Когда он появился там около полудня, он смог лишь повторить то, о чем уже доложил фон Дуфвинг.

Это послужило сигналом для Геббельса. Он начал готовиться к самоубийству. Борман же занялся составлением плана бегства из бункера. Однако сначала следовало известить Деница о реальном положении дел. Теперь не оставалось ни одной причины, по которой следовало скрывать информацию, и в 14.46, почти через сутки после самоубийства Гитлера, в Плен была послана радиограмма: «Гросс-адмиралу Деницу (секретно, лично в руки). Фюрер скончался вчера в 15.30. В своем завещании от 29 апреля он назначил Вас главой рейха, Геббельса — рейхсканцлером, Бормана — министром партии, Зейсс-Инкварта — министром иностранных дел. Завещание, по приказу фюрера, послано Вам и фельдмаршалу Шернеру, а также еще в одно надежное место вне Берлина. Борман попытается прибыть к Вам сегодня и прояснить сложившуюся ситуацию. Время и форма оглашения текста завещания вооруженным силам и общественности предоставляются на Ваше усмотрение. Подтвердите получение. Геббельс, Борман».