Читать «49 часов 25 минут» онлайн - страница 19

 — Никита, — негромко позвал Сытин, — может, я тебя подменю?

 — Погоди, придет время — подменишь.

— Слушай, — спросил Антон еще тише, — как думаешь, Ермоленко выбрался?

 — Думаю, да.

 — А как Андрейка? Думаешь, ничего? В порядке?

 — Думаю, в порядке, — ответил Строкач, продолжая работать. — Думаю, в полном порядке.

ВОСКРЕСЕНЬЕ, 21 час.

Андрейка подумал о Марье Петровне, и у него затряслись губы. Она должна была ждать его сегодня в семь часов на площади. «Она теперь не простит мне, — подумал Андрейка, — ни за что».

Эта мысль была такой страшной, что его даже на минуту перестала мучить жажда.

«Скажешь, что в завале сидел, — засмеет ведь, — думал Андрейка. — В завале только дураки сидят. А я и не сижу даже. Я стою, как столб какой. И пить нечего».

Как только Андрейка подумал о воде, так сразу же в уши застучало это проклятое «Кап! Кап! Кап!».

 — Кап! Кап! Кап!

И вдруг он услышал другой звук. Он услышал:

 — Хап! Хап! Хап!

Андрейка замер. От этого еще сильнее задрожали колени. Он постарался расслабить колени, но не смог: сразу же начало сводить икры.

 — Кап!

 — Хап!

«Бьют! Точно, бьют! Может, успею? Тогда она не осердится. Хотя какое там! Чумазым-то не пойдешь, а помыться не успею все равно. А может, и не бьют вовсе?»

Андрейка снова прислушался. Нет, раньше этого «хап» не было.

«Не может быть! Рано еще. А она пусть тогда катится к черту, если не поймет. Не могут меня еще откопать. Рано».

В школе, перед тем как идти отвечать, Андрейка всегда убеждал себя, что наверняка «схватит пару». Он в глубине души был твердо уверен, что получит не меньше четверки, но все равно заставлял себя думать: «Пара обеспечена. Теперь мать вопить будет!»

Так и сейчас. Он верил, что его откапывают, что это далекое «Хап! Хап!» — удары лома, но он все-таки старался думать, что это ерунда, еще рано, не может быть, чтобы его так быстро откопали. Он боялся поверить, что его уже откапывают, хотя ему очень хотелось в это верить.

Андрейка вспомнил, как в ресторане один дядька, пьяный и добрый, говорил: «Болезнь нашей молодежи — это боязнь всякой веры».

Тогда Андрейка смеялся и кивал головой: ему хотелось быть галантным перед Марьей Петровной. А сейчас, вспомнив эти слова толстого пьяного человека, он вдруг понял их смысл. И Андрейка, жестоко ощерившись, прошептал:

 — Вот ведь гад!

И он перестал заставлять себя выдумывать всякие отговорки. «Это меня откапывают», — решил он и громко закричал:

 — А-а!

И сразу же сквозь толщу породы до него донеслось еле слышное, но такое же радостное:

 — А-а-а!

 — А-а! — завопил Андрейка что было сил.

Ему уже не так хотелось пить. Какое там пить! Ведь рядом люди! А какая может быть жажда, если рядом люди?! Напиться можно будет совсем скоро, наверху!

 — На площади, — прошептал Андрейка. — Я напьюсь на площади. Там газировка хорошая, лимонная. Больше такой нигде нет. Ее, говорят, газировщик Арон на Таежной улице сам делает. А может, еще время не пришло ей идти на площадь? Черт, в самом деле, сколько я тут простоял? Может, она еще и не думала идти на площадь?