Читать «В кожуре мин нет (сборник)» онлайн - страница 20

– А может, он не такой! – обижаюсь я за Игоря Витальевича Петрова.

– Проверь, если не лень, – равнодушно кидает почти подруга.

Игорь действительно звонит.

– Вот давеча ты упрекнула меня в отсутствии духовного роста! – начинает он обиженным тоном. – А ты, знаешь ли, что отсутствие в заповедях еще одной все остальные низводит до уровня демагогии?

– Какой же?

– А вот какой? Догадайся!

– Я правда не знаю! Вроде все грехи перечислены. Не укради, не убий, не возжелай жены, раба, осла ближнего, не прелюбодействуй, не сотвори себе кумира… Что еще?

– А «не лги»! Нету такой?

– Нету…

– Вот! – радуется Игорь. – «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего» – есть, а «не лги» – нету! Значит, лгать можно? Можно украсть и солгать, что не крал! Убить и солгать, что не убивал! И так со всем остальным! Понимаешь? Какие глобальные недоработки в главном духовном учебнике человечества! А ты говоришь, духовное! Чушь это все! Ладно, пока…

В обед от Игоря приходит смс: «Заехал пообедать. Этот обед я посвящаю тебе!»

«Посвяти мне и обратный процесс» – неудачно шучу я в ответ.

В ужин приходит еще одно смс. Последнее: «Ты права. Не стоит тратить время на самовлюбленного эгоиста. Ты достойна лучшего. Прощай»

Я чувствую себя автоматом с газировкой, в который сунули доллар и ударили по крышке кулаком. Меня трясет от скопления газа и от непонимания произошедшего. Я вдруг вспоминаю, как Игорь Петров ответил в телефон «Петренко» и набираю в поисковике: «Петренко Игорь Витальевич».

Читаю:

«Петренко Игорь Витальевич, 60-го года рождения, уроженец Ленинградской области. В 94-98-х годах находился в федеральном розыске по запросу ГУВД Санкт-Петербурга на основании уголовного дела №……, возбужденного N-м отделом РУОП по статье 147, части 3-й УК РСФСР, мошенничество, от четырех до десяти с конфискацией. Петренко совместно с директором ТОО Черноусовым набрал кредитов у ряда фирм на общую сумму в два миллиона долларов. 20 февраля 98-го года Петренко был арестован. 16 августа освобожден под подписку о невыезде. Сейчас уголовное дело приостановлено, так как его подельник Черноусов скрывается в США…»

Переварив доллар, выдаю порцию газированной любезности с сиропом: «Можно менять дома, машины и жен и разглагольствовать о недоработках в заповедях. Не помогает. И не поможет. Счастья нет, и не будет! Не продается, она, падла, чистая совесть…»

Мой желтый сироп одного оттенка – оттенка желчи…

Восьмерка

В подвале, переделанном в ресторан, я ждала знакомую. Подвал выдавали бетонный потолок, замазанный серебряной краской, раздутые змеи гофрированных труб и перекрашенные стены с подтеками. Ресторан изображали столики с толстыми свечами, бар в глубине и четыре официанта: две перекрашенные из брюнеток блондинки с короткими ногами и два щуплых натуральных брюнета с кривыми. В отсутствии клиентов они, облепив стойку бара, поглядывали на единственного кроме меня, посетителя – грузного жующего мужчину в песочном джемпере.

Коротконогая блондинка принесла картонку меню мне и тарелку с едой грузному мужчине, и вернулась к своим. У мужчины зазвонил телефон. Звонок имитировал старый телефонный аппарат с трубкой, которую снимали с рычага, расправив пружину провода. Мужчина с размаху налепил на ухо белый пластырь айфона.