Читать «Большая svoboda Ивана Д.» онлайн - страница 98

Короче, он дает согласие. Дженнингс обнимает его: “Я так и знал, мой мальчик!”

От Дженнингса он с трудом добирается до “Арабеллы” на такси. Главное – не заблевать сиденье. Поднимается на пятый этаж, входит в апартамент. Видит привычную сцену. Катя пьяная лежит поперек кровати, пес Чук скулит на собственной луже, а телевизор показывает ночную картинку для усыпления бюргеров – бесконечное полотно железной дороги под стук колес.

Она спит. Раскинув ноги в пеньюаре. Бутылка водки на полу. Он чувствует непреодолимое желание. Приближается уже в напряженном состоянии и начинает равномерные движения. Она мычит, но не просыпается. Чук скребется в дверь. Почему она назвала пса Чук? Он думает: “Неплохо бы нанять кинооператора и заснять сцену секса. Ведь никто потом не поверит, что у него так хорошо стоит”. За окнами – бледно-розовый рассвет. Солнце встает над “Арабеллой” и престижным районом Богенхаузен.

Он продолжает терзать ее, пока скулеж Чука не становится невыносимым. Катя просыпается, поднимает трубку, звонит в соседний номер: “Илона, выручай! Собаку надо выгулять”.

Илона Шварц – молодец. Она заходит с бутылкой холодного “Мумма”. Они выпивают по бокалу, и приятная легкость разливается по телу.

“Мумма” недостаточно. Из холодильника достается бутылка “Абсолюта”, красная икра и соленые огурчики. Красная икра поступает из Союза, то бишь из России. Каждый, кто приезжает на станцию, обязан везти дюжину банок красной икры. Другой валюты в Совке нет. Штабеля красной икры громоздятся в холодильнике у Ивана и других сотрудников. С огурцами – сложнее. Немцы потребляют лишь маринованные, кисло-сладкие. Умельцы под Мюнхеном наладили производство бочковых соленых огурцов и продают их в русском магазине “Иван”.

После нескольких стопок водки становится намного легче. Иван ставит видеокассету времен Перестройки. На сцене – Рубашкин поет “Мурку”. В зале “Россия” ему аплодирует советская элита, в первом ряду Горбачев с Раисой.

Иван поднимается с фужером водки, звенит вилкой по стеклу: “Прошу тишины! Важное правительственное сообщение: начальство приняло решение – назначить меня шефом отдела новостей”. Пауза. Илона потрясена. Катя бросается ему на шею.

Туманов, или Безответная любовь

Август 1993-го, унылая пора, воскресенье. Сотрудники станции оттягиваются по баварским биргартенам. Иван сидит на ньюздеске, проверяет какую-то новость по Приднестровью. Скучно. Звонок. Его вызывает Дженнингс. Ему тоже скучно. Наливает кофе, осведомляется, как в редакции. Сидят в кабинете с окнами на Английский парк. Разговор переходит на знаменитых персонажей станции. Неожиданно Дженнингс спрашивает: “Ты что-нибудь слышал об Олеге Туманове?” Иван отвечает не сразу.

Да, он видел его по телевизору еще в Москве, в апреле или мае 86-го года. Пухлый картавый человек с бородкой рассказывал в пресс-центре АПН об извращенцах на радио “Свобода”.