Читать «Большая svoboda Ивана Д.» онлайн - страница 9

Они делают остановку в кафе. Иван доливает виски в колу – так незаметней. Шоферов сажают отдельно, они пьют простую воду, понимающе смотрят на него, скалят зубы.

Семинар длится весь день. Товарищ Паа-Планге докладывает долго и нудно на ломаном английском. Но в сумке Ивана – литровка виски: в перерывах он выходит покурить и прикладывается к бутылке. Во всем теле – легкость. Он снова думает об африканской прародине.

Напротив, к белоснежной горбатой церкви, стекались адвентисты Седьмого дня из стран Восточной Африки. Шли в желтых ботинках, красных клетчатых пиджаках, веселые и спортивные негры, напевая религиозные песенки. “Насколько это веселее нашей профсоюзной учебы”, – вздыхает Иван.

Но оживление приходит и к ним: под занавес все просыпаются и в первобытном трансе поют песни профсоюзной солидарности. Хлопают в ладоши, подплясывают и припрыгивают в ритм: “Workers unite, let’s look forward, we work hard!” Эти ритмы напоминают, что есть еще живые порывы тела и души, во всяком случае, в Африке. Но не в прогнившем ленивом Совке.

Вечером в отель приходит Ивахнюк: “Ребята, как прошло? Были интересные люди? Послушайте, мне нужны данные на Паа-Планге. Я слышал, что он имеет выход на Роллингса. Неплохо бы сойтись поближе. Поможете? Нам нужно знать все про эти гребаные профсоюзы моряков!”

Они сидят, пьют, Ивахнюк жалуется на жизнь в Гане: “Мы тут совсем охреневаем. Климат ужасный, дышать нечем, донимают комары. Утром – в машину, включаем кондер и на работу. Там весь день работаем под вентилятором. Вечером – в машину и домой. Сидим с женой и смотрим видик под ровный шум кондера. На улицах лучше не показываться – в стране нарастает анархия, Роллингс творит черт знает что. Но и наши хороши. Из Москвы приходят безумные сигналы – у них что там, шизофрения? Пытаются объяснить неграм новую линию партии на ускорение и гласность”.

– Это перестройка, – усмехается Чувалов. – Линия партии в постоянном обновлении.

– А вам не кажется, что перестройка – того, до добра не доведет? – вдруг говорит Ивахнюк. Все замирают. Явная провокация. Вопрос остается без ответа.

Под конец Ивахнюк все чаще переходит на мат: “Негры совсем охренели, перестали уважать белого человека! Им бы, блин, бананы с ветки рвать, а тут – “индустриализация”, “борьба с колонизаторами”.

Иван молчит. Он сам не понимает, что делают в Африке кривоногие советские спецы. Они рекомендуют строить комбинаты в джунглях, создавать рабочий класс, укреплять профсоюзную солидарность. А там, в России, – гнилые коровники, бездорожье и безнадега, какой-то странный затерянный мир. Африка – все равно не для русских, этот континент принадлежит старым колонизаторам.

Самое неприятное происходит при отъезде. Наверное, кто-то стукнул, так как тонтон-макуты устроили форменный шмон: перед посадкой на советский Ил-62 их уводят в отдельную комнату, заставляют раздеться и прощупывают весь багаж. Веселый пограничник с «калашом» хлопает Ивана по ягодицам.