Читать «Большая svoboda Ивана Д.» онлайн - страница 108

Ивана селят в гостинице “Москва”. В холле полно народу: сидят, лежат и переругиваются сотни омоновцев – их понагнали сюда со всех регионов России. Ругань, запах солдатских ботинок, водки и пота. В номере – советский декор: тяжелые гардины, шкафы 50-х годов. Заходит уборщица, протирает пол мокрой тряпкой. Выпив виски, он ложится в холодную постель. По потолку проползают тени, кто-то шумит в соседнем номере.

Гостиница “Москва”, он дремлет. Глухой свист бронхов. Он кашляет, переворачивается на бок. Свист прекращается.

Во сне он бредет в белых лосинах по незнакомой Москве, по грязной мостовой и встает в гигантскую очередь театралов у Большого. Ему даже дают две контрамарки. Билетерша на входе спрашивает, кто он: необходимо назвать род занятий. Смущаясь, Иван говорит “театрал”, она говорит “конкретней”. Он отвечает: “Деятель культуры, режиссер-актер”, и она его впускает. Он мог бы с таким же успехом сказать “полковник Советской армии”, “ракетчик-пулеметчик”.

Сон заканчивается в каких-то подсобках, в артистических раздевалках. Бегает, не находит, и путаница становится невообразимой. В наступившей панике раздается громовой возглас: “Райком закрыт! Все ушли на фронт”. Он просыпается.

3 октября. Хмурое московское утро. Пора на улицу Медведева.

Он добирается в бюро “Свободы” пешком, центр перекрыт. На завтрак всем наливают водку. Закусывают колбасой и яблоками. Пиво льется рекой.

Рассеянно слушает радио. Борис Парамонов из Нью-Йорка доказывает: “Борьба с фантомом коммунизма есть изживание послеродовой травмы. Русское сознание хочет освободиться от бремени, но не может. Нынешняя схватка имеет сакральный смысл”. Вот-вот! Свобода, Россия, Ельцин. Корабль идет непонятным курсом. Пункт назначения неизвестен. В чем причина? В законе тяготения, или всех просто сносит в сторону? Или – все дело во фрейдистских комплексах?

В полдень приходит Явлинский, у него берут долгое и скучное интервью. Явлинский самодовольно улыбается, он призывает поддержать Бориса Николаевича и жестко подавить бандитов и насильников. Иван не может понять, что находят журналисты в лидере “Яблока”. Его особенно раздражает витиеватая и скользкая манера говорить.

Вбегает Бабицкий – маленького роста, круглоголовый, смуглый. В щербинах лицо. Опрокидывает полстакана водки: “Ребята, в Белом доме говорят, у Хасбулатова ломка – кончились наркотики. Бегает в бронежилете, бьет себя в грудь”. Все ржут.

Бабицкий у микрофона:

“Как это похоже на август 91-го! Только со знаком минус. Я помню, как в августе 91-го к Белому дому привел самовольно роту танков теперь всеми забытый капитан. На его машины и вскарабкался тогда президент РСФСР, и, по-тогдашнему ощущению, именно этот поступок военного напугал ГКЧП больше, чем толпы защитников Белого дома. А уже потом с Андреем Бабицким мы бродили по кабинетам Белого дома, ждали штурма, прижав Ельцина к лифту, брали у него интервью, а я писал текст указа президента об аккредитации в России радио “Свобода”.