Читать «Пастор ущелья Джекмана» онлайн - страница 4

— В город, — отвечает стойкий Джимми.

— Неужто? Ну что ж, пожелаю тебе повеселиться там как следует. Не зайдешь ли ко мне пропустить стаканчик за удачу?

— Нет, — говорит Джимми. — Я не хочу пить.

— Всего, один стаканчик.

— Говорят тебе, не хочу, — сердито огрызается пастух.

— Ну, ну, чего сердишься! Мне, в общем-то, все равно, хочешь ты выпить или не хочешь. Будь здоров.

— Будь здоров, — прощается Джимми, но не успевает проехать и двадцати шагов, как слышит оклик кабатчика, который просит его остановиться.

— Слушай, Джимми, — говорит кабатчик, снова настигая его. — Буду тебе премного обязан, если ты выполнишь в городе одну мою просьбу.

— Что тебе нужно?

— Я хочу, Джимми, отправить письмо. Это очень важное письмо, поэтому я не могу доверить его первому встречному. Тебя я знаю, и если ты возьмешься доставить его, у меня с души просто камень свалится.

— Давай письмо, — лаконично говорит Джимми.

— Оно у меня не при себе, осталось в хижине. Пойдем со мной. Это совсем близко, и четверти мили не будет.

Джимми неохотно соглашается. Когда они доходят до хижины-развалюхи, кабатчик приглашает пастуха спешиться и зайти в дом.

— Давай сюда письмо, — торопит Джимми.

— Понимаешь, оно еще не совсем дописано, но я его мигом закончу, а ты присядь на минуточку. — И вот пастух уже заманен в пивную.

Наконец письмо готово и вручено.

— А теперь, Джимми, — говорит кабатчик, — прими на посошок один стаканчик за мой счет.

— Ни единой капли, — говорит Джимми.

— Ах вот как! — Тон у кабатчика оскорбленный. — Ты чертовски горд и не желаешь пить с парнем вроде меня. В таком случае давай мое письмо назад. Будь я трижды проклят, если приму одолжение от человека, который брезгует выпить со мной!

— Ладно уж, не серчай, — говорит Джимми. — Так уж и быть, налей по стаканчику, и я поехал.

Кабатчик вручает пастуху жестяную кружку, до половины налитую неразбавленным ромом. Как только Джимми ощущает знакомый запах, к нему возвращается желание выпить, и он единым глотком осушает кружку. В глазах появляется блеск, на щеках — румянец. Кабатчик пристально смотрит на него.

— Теперь можешь ехать, Джим, — говорит он.

— Спокойно, приятель, спокойно, — отвечает пастух. — Я ничуть не хуже тебя. Раз уж ты угощаешь, могу и я угостить. — Кружка снова наполняется, и глаза у Джимми начинают блестеть еще ярче.

— Ну, а теперь, Джимми, по последней за благополучие сего дома, — говорит кабатчик, — тебе пора ехать. — Пастух в третий раз прикладывается к кружке, и с этим третьим глотком улетучиваются вся его настороженность и все благие намерения.

— Слушай, — говорит он несколько осипшим голосом, доставая чек из кисета, — бери вот это, приятель. Будешь приглашать всех, кто появится на дороге, выпить за мое здоровье, кто чего сколько пожелает. Когда все будет истрачено, скажешь мне.

И Джимми, покончив с самой мыслью добраться когда-либо до города, в течение трех-четырех недель валяется в пивнушке, пребывая в состоянии глубокого опьянения и доводя до аналогичной кондиции всякого путника, которому случается оказаться в этих местах. В одно прекрасное утро кабатчик говорит ему: