Читать «Военные разведчики XX века» онлайн - страница 301

Прошло более двух лет с тех пор, как первая снаряженная Пульхофом лодка с беглецами достигла Англии. За ней пришло еще пять. На всех этих лодках до Англии добрались восемьдесят семь человек, не считая людей, прибывших на последней лодке вместе с Пульхофом. Немцы не предполагали, что война продлится до 1944 года, и, естественно, должны были активизировать работу организации Пульхофа значительно раньше. Однако у нас не было ни малейшего основания считать, будто кто-то из людей, связанных с ним, был немецким агентом. Мой опыт изучения методов немецкого шпионажа говорил мне: вряд ли немцы настолько дальновидны, чтобы терпеливо ждать-более двух лет, прежде чем пустить машину в ход. Если Пульхоф являлся немецким агентом, немцы должны были знать, что наша контрразведка наверняка заинтересуется, почему ему удалось безнаказанно уехать в Англию, хотя один из соучастников Пульхофа выдал его. Чтобы рассеять наши подозрения, гестаповцы по крайней мере для вида должны были арестовать Пульхофа или хотя бы допросить его. Они, вероятно, даже попытались бы инсценировать его «побег» так, чтобы по прибытии в Англию он выглядел вдвойне героем — человеком, который, рискуя жизнью, организовал группы для побега из оккупированной Голландии и который с трудом вырвался из рук гестапо.

У меня на этот счет было свое «мнение». Опытные контрразведчики могут подтвердить, что после долгих лет работы в контрразведке у них развивается какое-то необъяснимое шестое чувство, но оно часто подсказывает пути решения очень сложных на первый взгляд проблем. Впоследствии к правильному решению можно прийти методом дедукции.

Именно благодаря этому шестому чувству мне удалось разоблачить Христиана Линдеманса, «арнемского предателя», что было для меня большой победой и одновременно большой трагедией. Сейчас я «чувствовал», что Пульхоф невиновен, и сам не понимал, почему убежден в этом, — ведь Пульхоф не смог ответить на три вопроса. По-видимому, что-то в его поведении убедило меня в этом, может быть, даже его спокойствие. Как я уже говорил, Пульхоф был очень умным человеком. Он мог не только отвлеченно мыслить, но и действовать. И я не сомневаюсь, что такой умный человек, если бы он действительно был немецким агентом, обязательно подготовил бы убедительные ответы на мои три вопроса. Ведь он знал бы, что любой опытный следователь рано или поздно нападет на эти слабые места в его показаниях, и поэтому заранее нашел бы убедительные ответы. Итак, неспособность Пульхофа дать удовлетворительные ответы на все мои вопросы помогла ему стать невинным в моих глазах. Однако в большинстве случаев именно неспособность подозреваемых ответить на все вопросы следователя помогла доказывать их виновность.

После долгих раздумий я пришел к выводу, что Пульхоф невиновен.

Я написал министру юстиции длинный доклад, в котором описал этот случай со всех точек зрения и обобщил все «за» и «против». В заключение я указал, что убежден в невиновности Пульхофа и поэтому считаю: он должен быть освобожден. Однако я добавил, что поскольку сейчас доказать невиновность Пульхофа невозможно, а освободить его следует, ему до конца войны ни при каких обстоятельствах нельзя разрешать выезд из Англии. Я советовал использовать его на какой-нибудь административной должности при голландском правительстве в Лондоне, где он благодаря своим исключительным способностям, несомненно, будет полезен и где в то же время будет под постоянным наблюдением. Нет никакой необходимости ограничивать его свободу передвижения в Англии, но ни при каких обстоятельствах (я снова подчеркнул это) не следует разрешать ему покидать Англию, пока продолжается война.