Читать «История шпионажа» онлайн - страница 67

Таким образом, Померанцу пришлось защищать и Губичева, и Джуди. В своем последнем слове он сказал, что «только шпионы из мюзиклов могут делать то, что делали эти люди». Он заявил, что если его подзащитные и были шпионами, то очень плохими… Вместо того, чтобы передать информацию очень быстро, они три раза встречались в одном месте. Померанц отметил, что оживленная речь Джуди и размахивание газетой «не похоже на поведение шпиона». Во время последней встречи они вели себя скорее как люди, уходящие от преследования, и, словно «голуби в тире», ждали ареста на Третьей авеню. У Джуди была масса возможностей избавиться от материала, лежавшего в ее сумочке, пока их преследовали, но она не сделала этого.

По мнению экспертов в области шпионажа, они действовали глупо, но не были невиновны. Джуди была слишком самонадеянна. Она знала, что ее и Губичева преследуют, но была уверена, что они избавились от «хвоста», когда были на Третьей авеню. Более того, у них не оставалось времени, чтобы где-нибудь спрятать документы. Это была информация, которая срочно требовалась советской стороне, а Джуди заверила их, что она находится вне подозрений. Губичев был уверен в своей недосягаемости для закона из-за дипломатического иммунитета. Они рисковали так, как не рисковал ни один разведчик.

Присяжные совещались сорок восемь часов. Померанц говорил, что ставки были два к одному, что приговор будет обвинительным. Размышления присяжных были прерваны заминкой, вызванной ошибкой в копии обвинительного акта, выданного им. Акт состоял из четырех пунктов, первый из которых включал шесть частей, разъяснявших обвинения. Часть четвертая первого пункта говорила, что Джуди, «имеющая законный доступ к материалам, документам и письмам, относящимся к национальной безопасности, которые были доверены ей, хотела передать их людям, не обладающим полномочиями для их получения».

Однако второй пункт обвинительного акта гласил, что «4 марта обвиняемая, имеющая незаконный доступ к материалам, документам и письмам, относящимся к национальной безопасности, которые были доверены ей, хотела передать их Губичеву».

Председатель суда присяжных вышел к судье в середине заседания, заметно обеспокоенный, и спросил: «Слово в третьей строке второго пункта обвинительного акта нужно читать как „законный“ или как „незаконный“?»

Судья Райан попросил принести оригинал обвинительного акта и объяснил: «В слове „незаконный“ две первые буквы зачеркнуты карандашом, следовательно, это слово будет читаться как „законный“».

Судья, однако, подчеркнул, что эта ошибка в акте не вносит существенной разницы, так как попытка передачи документов, которыми человек обладает «законно или незаконно», уже является преступлением. Другими словами, обсуждалась не законность того, что у Джуди были эти документы, а попытка передачи этих документов представителю иностранного государства.