Читать «История шпионажа» онлайн - страница 237

У Барзова в России остались жена и четырехлетний сын. Он был уверен в том, что предложение Панюшкина искреннее. Барзов встретился с Пироговым, показал ему паспорт, выданный в советском посольстве, и сказал, что документы были готовы и для него. Он хотел узнать, почему Пирогов отказывается вернуться с ним.

Пирогов объяснил: „Я заключил контракт на написание книги и получил от них много денег, поэтому я не могу вернуться в Советский Союз до тех пор, пока не выплачу долг“.

Барзов ответил: „Я тоже пишу, но моя книга будет гораздо лучше тех, которые эмигранты пишут в Америке о России“.

„Можешь не беспокоиться о своей книге, — сказал Пирогов. — Они напишут ее за тебя. Ты ее подпишешь, а через несколько месяцев автора книги уже не будет в живых. Они убьют тебя“.

„Ну, через пять или десять лет ты тоже окажешься там, — возразил Барзов. — Я буду на свободе, а ты займешь мое место в тюрьме, куда я иду сейчас“.

Барзов открыл пачку папирос „Казбек“, но Пирогов, со словами „У меня свои“, вытащил пачку американских сигарет. „Ты уже думаешь, что они твои, — сказал Барзов с усмешкой. — Ты уже считаешь себя американцем?“

„Нет, — ответил Пирогов, — я еще не американец, но я пытаюсь стать им“.

„Чепуха“, — закончил полемику Барзов.

Он вернулся домой, и о нем ничего не известно. Владимир Петров писал в своей книге „Империя страха“:

„В 1950 году, когда я приехал в Министерство внутренних дел, мой коллега Иголкин, работавший в отделе СК (Советские колонии, чьей обязанностью было докладывать в Москву о действиях советских официальных лиц), рассказал мне о возвращении Барзова и сказал, что он допрашивает его в тюрьме на Таганке. Иголкин несколько раз беседовал с Барзовым, который предоставил массу ценной информации. Он свободно разговаривал и охотно описывал свое пребывание в руках американцев, надеясь заработать этим прощение или хотя бы возможность увидеть жену и сына. Иголкин так описывал мне это: „Когда я вхожу к нему, он смотрит на меня как собака, виляющая хвостом в надежде получить кость“. В тюрьме Барзова держали восемь месяцев из-за того, что у него было много информации, а высокопоставленные офицеры МВД хотели уточнить некоторые моменты в его рассказе.

Ему, конечно, никто не сказал, что его приговорили к смертной казни еще тогда, когда он был в Америке. Когда они закончили допросы, его расстреляли, так и не дав увидеть жену и сына“.

Капитан Николай Федорович Артамонов представляет собой выдающийся пример советского перебежчика, которому ничто не угрожало, но он бежал на Запад, когда понял, что коммунистическая система не работает. У капитана Артамонова был неподдельный интерес к системе, которую он покинул. Когда он дезертировал в возрасте тридцати одного года, это был один из лучших офицеров советского военно-морского флота. В 27 лет он стал командовать эскадренным миноносцем Балтийского флота, в это время о нем писали в „Красной звезде“ и „Советском флоте“. В статьях отмечали его успешную службу, хорошую подготовленность к борьбе с подводными лодками, отличную партийную работу, проводимую им среди подчиненных.