Читать «История шпионажа» онлайн - страница 155

Эту мысль подтверждает следующий случай. Однажды Берт Сильверман, близкий друг Абеля, вошел к нему, когда тот слушал передачу из Москвы. Абель выключил радио и пошел в студию Сильвермана. Там зазвонил телефон, и Сильверман произнес во время разговора: «Мы с Эмилем слушаем передачу из Москвы по его радио». Абель побледнел и сказал: «Больше никому об этом не говори». Сильверман не придал этому случаю никакого значения. Мысль о том, что дружелюбный художник из «Овингтон студиоз» мог оказаться советским агентом, была настолько невероятна, что Абель мог выдать себя, только во всем признавшись. Франц Феликс, познакомившийся с Абелем через Сильвермана, вспоминал, что, когда Мюллен показал ему газету, рассказывавшую об аресте Абеля, он чувствовал себя так, как если бы ему сказали, что он живет в монархическом государстве.

Сильверман был шокирован этой новостью. Его друг Голдфус исчез в клубах дыма, а из пепла появился советский шпион. Был ли Абель тем человеком, который в начале 1957 года присутствовал на его свадьбе и подарил молодоженам шкатулку розового дерева, которую он сделал сам? Был ли Абель тем человеком, который позировал ему для портрета «Любитель»? Был ли Абель тем человеком, с которым он ходил в Ист-Сайд, где он делал снимки, которые служили основой для его картин? Сильверман с трудом описывал свои чувства: «Одно дело потерять друга из-за его смерти. Но потерять друга из-за того, что он был совсем другим человеком, не просто грустно, это обескураживает».

Благодаря своему уму Абель успешно разделил две жизни, которыми он жил. Он нашел троих человек, которые стали его близкими друзьями: Берта Сильвермана, Алана Уинстона и Дэвида Левина. Абель познакомился с ними как художник и искренне любил их. Он часто проявлял свои чувства. У себя в студии устроил комнату, в которой печатал фотографии своих друзей. Он всегда предупреждал их о своих поездках, объясняя их необходимостью сменить климат, чтобы подлечить носовые пазухи. Его объяснение соответствовало истине — у него в самом деле болели носовые пазухи. Он всегда носил с собой ингалятор. Человек, которого знали друзья, был частью настоящего человека, поэтому они были поражены, когда узнали, кем он был на самом деле.

Абель всем рассказывал одинаковую историю: он немец по происхождению, работал ретушером в Бостоне и Нью-Йорке, а сбережения тратил на занятия живописью. Он говорил, что у него нет семьи. Однажды Сильверман спросил, почему он не женился, и Абель ответил, что женщины всегда «что-нибудь хотят получить взамен». Тем не менее друзья замечали, что он, хотя и не доверяет женщинам, любит их.

Сильверман часто ходил с ним на вечеринки в Бруклине, во время которых многие дамы отмечали ум и очарование лысеющего художника с европейскими манерами. Уинстон вспоминал, как бурно он выражал свои чувства, увидев на улице красивую девушку. «Fantastisch!» — восклицал он, провожая ее взглядом. Его отношения с женщинами за все годы разлуки с женой сводились к тому, что он знал их только по именам. В его студии нашли открытку, на которой написано: «Привет, Эмиль!.. Глэдис».