Читать «Крымское ханство в XVIII веке» онлайн - страница 75

Затем в мемуарах секретаря Ибрагим-паши рассказывается, что по занятии русскими крепости Рабат сераскер послал из Кафы туда отряды. «Презренные гяуры, — пишет он, — получив уже заранее известие о наступлении на них мусульманских войск, послали в Перекоп гонца к своему генералу сказать ему следующее: „У нас с татарами не такой был уговор, или же вы дали другое приказание? Пусть татары придут и дадут ответ туркам, так как все крымцы и ногайцы обменялись с вами договорными записями. Они дали заверение, что если, мол, османские войска придут, то мы ответим и дадим отпор; а теперь вот они пришли на нас. Если дело останется как есть, то неприятельское войско пойдет и на Перекоп“. Получив это донесение, генерал Долгорукий, назначенный от короля гяуров в Крым главнокомандующим, сообщил полученное им из Рабата гяурское донесение теперешнему хану, бывшему прежде орским беем, Сахыб-Гераю и его брату Шагин-Гераю. Сахыб-Герай немедленно послал брата своего Шагин-Герая, вручив ему бумагу, во главе многочисленной рати татар к мусульманскому войску. Шагин-Герай, прибыв на место и окружив бывшими при нем ногайскими татарами наше войско, предъявил находившуюся в его руках бумагу, смысл которой был следующий: „Ради кого вы воюете? Если ради Крыма, то мы все отдали Крым московцам и замирились с ними. Нам нужны владения; а от вас что нам пользы? Положение главной армии известно; вам бы тоже лучше идти назад в Кафу. Если же произойдет сражение, то ногайские татары разнесут весь ваш лагерь…“ Наши войска, видя себя в таком положении, без боя отступили и начали садиться на корабли. Некоторые все-таки не покидали окопов, да что было пользы? Горожане все с разных сторон шли к пристаням, садились на баркасы и уезжали… Местные жители-немусульмане, райя… потом присвоили себе все дома и лавки мусульман; а некоторые из них захватили неверные». Под последними автор мемуаров, надо полагать, разумеет русских пришельцев, которых он отличает от местных немусульман, живших в Кафе.

Что немусульмане выражали свое сочувствие русским и готовность содействовать им в овладении Кафой, это не удивительно — кроме религиозной антипатии к властителям города туркам, они руководствовались и политическими соображениями: немного надо было прозорливости, чтобы видеть неизбежность падения власти турецко-татарской и с установления русского владычества.