Читать «Единственная высота» онлайн - страница 32

— Какой красавец! — залюбовался Кирилл Спиридонович.

Надо сказать, его восхищение имело несколько специфический оттенок. Лицо раненого нельзя было назвать красивым — обычное мужское лицо с крупным носом, тенями под глазами и запавшими щеками. Но зато фигуре мог бы позавидовать танцовщик. Каждая мышца была как будто прочерчена резцом скульптора.

— Мастер спорта, — с горечью произнес Аверин. — Какой бегун был!

Кирилл Спиридонович оглянулся на него, на сидевших в коридоре возле стены разведчиков.

— Э-э, так не пойдет. Мы не артисты, при зрителях не работаем. Знаете что, варяг, берите своих ребят и идите все на кухню, поешьте горячего. — Он обратился к проходившему мимо фельдшеру: — Передайте, пожалуйста, чтобы их накормили.

Когда разведчики вышли, Кирилл Спиридонович приступил к обследованию раненого.

— Смотри, — сказал он Дагирову. — Осколки прошли насквозь. Перебита кость, вероятно поврежден седалищный нерв, но нагноение ран весьма умеренное. Летом оно было бы значительно больше: холод тормозит воспаление. — Он придавил лоснящуюся кожу бедра там, где оно было неестественно вывернуто, и раненый вскрикнул. — М-да… Здесь, вероятно, гнойный затек… Опасность гангрены не исключена… Вот что, друг Боря, недоученный студент, иди мой руки, готовь инструменты. С этой ножкой товарищу сержанту, бывшему мастеру спорта, придется попрощаться…

Раненый повернул сухое, обветренное лицо и заплакал тихо, без всхлипываний. Только кадык часто двигался на нежной юношеской шее.

— Эх, лучше бы на месте. Сразу…

Дагиров почувствовал, как под пальцами часто, словно пойманный зверек, дергается пульс. Он уже успел повидать немало смертей и понимал жестокую необходимость калечащих операций, но чувство жалости не притупилось. Проклятая война! Проклятый фашизм! Почему это прекрасное тело, доведенное сотнями тренировок до совершенства, должно быть обрублено и навек обречено болтаться, как маятник, между двумя деревяшками?!

— Кирилл Спиридонович, робко вступился он. — Неужели никак нельзя… обойтись? Ведь, говорите, воспаление умеренное… Может быть, кровь? Я дам. У меня первая группа.

— Эх, Боря, Боря, жалостливая твоя душа. Не в крови дело. Ты и сам уже прекрасно разбираешься. В мирное время, конечно, можно было бы не торопиться. Выпустить гной, через кость ниже перелома провести спицу, к ней — груз и ждать, когда рана заживет, кость начнет срастаться. Потом — гипс. И то нет гарантии, что не разовьется гангрена. Это при неослабном врачебном наблюдении. А нам надо отправить раненого не позже завтрашнего утра. Сам знаешь. Поэтому гипс нельзя. Кто знает, сколько он пробудет в дороге и когда попадет на перевязку. А под гипсовой крышей может разыграться гангрена, тромбоз сосуда, гнойное воспаление — все, что угодно! И тогда — каюк!.. И ему, и мне. Потому что существует инструкция Главного санитарного управления РККА, в которой все расписано, что можно делать, а чего нельзя. Так вот, оставлять такую ногу нельзя.