Читать «Посмотри мне в глаза! Жизнь с синдромом «ненормальности». Какая она изнутри? Моя жизнь с синдромом Аспергера» онлайн - страница 20

Прошел год, и теперь Сопелка уже кое-что умел. Что-то он освоил сам, а чему-то его научил я. В год с ним было еще нечем заняться, но я знал – у него есть скрытые возможности. А родители между тем снова стали ссориться, еще больше, чем раньше, и поговаривали о переезде. Мне было жаль, что Сопелка пока еще маленький и с ним толком не поговоришь – разговаривать-то можно, но он ведь не отвечает.

– Твой отец ищет постоянное место учителя. Мы присматривались к двум школам – в Остине, штат Техас, и в Амхерсте, это Массачусетс, – сказала мне мать.

Отец искал постоянное место вот уже несколько лет. И разговаривала со мной теперь в основном мать. Отец молчал.

И он опять начал ожесточаться. Теперь он пил какую-то штуку под названием херес. Я попробовал – и тут же выплюнул. Не представляю, как ему могло нравиться поглощать это пойло стакан за стаканом. Отец сидел в одиночестве в кухне и пил херес, и чем ближе к вечеру, тем он делался злее. Я уже усвоил, что вечером от отца надо держаться подальше.

Ни в Амхерсте, ни в Остине я никогда не бывал. Но из книжек уже знал, что в Остине водятся ядовитые змеи и ядовитые же ящерицы в руку длиной. А еще там жара и сушь. «Давай поедем в Амхерст», – сказал я матери. Родители согласились.

И вот мы снова переехали и поселились в Хэдли, в Массачусетсе. Это был фермерский поселок, милях в шести от Амхерста и Массачусетского университета. И мать, и отец выросли в сельской местности, но всю мою жизнь мы проводили в городской обстановке. А теперь – поселились за городом. Я был в восторге. Тем более, что обиталищем нашим стал старый фермерский дом.

– Он выстроен в 1743 году. Один из самых старых здесь, так и знай, Джон Элдер, – с гордостью сообщила мне мать.

Перед домом бродили коровы. За домом начинались поля. Мать представила меня хозяевам дома – мистеру и миссис Барстоу. Они мне понравились. Мистер Барстоу владел всеми окрестными полями. Но самое главное – у его брата, который держал ферму по соседству, было четверо детей, так что мне нашлось с кем поиграть. Поскольку теперь я научился знакомиться и общаться, то на новом месте друзья у меня появились сразу. К началу школьных занятий я даже обзавелся приятелями-попутчиками, с которыми садился рядом в школьном автобусе. Раньше я никогда не ездил в автобусе, но новым знакомцам этого рассказывать не стал. Я уже усвоил: никогда не рассказывай о себе такое, из-за чего тебя могут осмеять. Насмешек мне уже хватило.

За нашим домом высилась гора, а за деревьями через дорогу виднелась река Коннектикут. Никогда раньше наша семья не жила в такой красивой местности. После уроков мы с ребятами Барстоу забирались на гору и искали там аметисты. «Они вроде рубинов, но лиловые. Это драгоценные камни», – объяснил Дэвид Барстоу.

Сопелка между тем подрастал. Он уже научился самостоятельно садиться, и еще он умел ползать, и ползал вокруг меня. Жил он в манеже со стенками из резиновой сетки. Когда Сопелка плакал, я вынимал его оттуда, а если надоедал и мешал – сажал обратно. Иногда я переворачивал манеж кверху дном и получалось, что Сопелка сидит в клетке под крышей. Ему это не нравилось. Я решил научить Сопелку ходить – на поле для сквоша, которое тянулось перед домами. Земля на площадке была мягкая, рыхлая, и я рассчитал, что, если Сопелка упадет, больно не стукнется. К тому же он был маленький и поэтому падать ему все равно было невысоко. Я решил, что возьму его за руку и поведу вдоль поля, а потом обратно. Сначала мне приходилось волочить его за руки, а ноги у него тащились по земле. Я надеялся, что так он поймет, как ходить. Сначала у него получалось плохо, но после нескольких рейсов туда-сюда мне уже не нужно было волочить его за руки – он мог стоять на ногах сам. Я обрадовался: как-никак, прогресс. Так что дальше я выпустил руки Сопелки совсем – пусть ходит самостоятельно.