Читать ««Окопная правда» Вермахта. Война глазами противника» онлайн - страница 116

Я был рад. Англичане, конечно, нас подчистили, в доме больше не было ковров, исчезла одежда, и так далее, и так далее. Но все получилось хорошо, я опять был дома. Я должен был прописаться, это было в городе, потом я пошел в социальное бюро, хотел получить пенсию или пособие за мое ранение в легкое. Там увидели мое демобилизационное удостоверение со штемпелем «СС» и сказали: а, «СС», идите отсюда, мы про вас знать не хотим. Мой дядя устроил меня работать слесарем по машинам, потом я там постепенно стал мастером.

31 декабря 1982 года я вышел на пенсию. Я активно занимался спортом. Я был чемпионом Германии по кеглям. К кеглям меня приучил мой отец, хотя я сначала сказал, что кегли – это не спорт. Отец взял меня с собой играть в кегли, а на следующий день я не мог спуститься по лестнице, у меня все болело, так что кегли – это серьезный спорт. Потом я занимался, и до сих пор занимаюсь, разведением птиц. У меня трое детей, моя первая жена умерла, а вторая со мной развелась, потому что у меня был роман с моей военной невестой, после того, как у нее умер муж. Сейчас она болеет, после операции она уже два с половиной года живет в доме престарелых.

Виттман Фриц (Wittmann, Fritz)

Синхронный перевод – Анастасия Пупынина

Перевод записи – Валентин Селезнев

– Я родился в 1927 году во Франконии, в деревне Экерсмюлен, там я и вырос. Мои родители были крестьяне, а отец, кроме того, был шорник, делал сбрую, седла для лошадей. В 1933 году, когда Гитлер пришел к власти, я пошел в народную школу.

Мы, 1927 года рождения,когда мы в шесть лет научились читать,мы привели Гитлера во власть,когда нам было 12 лет, мы начали войну,в 17 лет мы принесли присягу,в 18 лет мы проиграли войну,чтобы потом всегда быть виноватыми.

(По-немецки практически рифмованные строчки. – Пер.)

Если бы не жалкое положение, в котором мы тогда были, если бы не миллионы безработных, у которых не было никакой поддержки, Гитлер не имел бы никаких шансов прийти к власти. А так везде приветствовали Гитлера, как человека, который спасет Германию. Мои родители не были большими сторонниками Гитлера, у нас висело не знамя со свастикой, а черно-красно-желтый флаг. Мой отец не был членом партии, но он не был против Гитлера. Я искренне верил в превосходство немцев над другими нациями. Вскоре мы уже пели «Германия, священное слово» и «Пусть наши знамена реют в лучах утренней зари, которая укажет нам путь к новым победам или превратит нас в пепел». Последние слова мы как-то не воспринимали всерьез…

Восемь лет я проучился в народной школе, а потом пошел учиться на учителя, солдатом стал в 1944 году, в июле 1944 года.