Читать «Обитель богов. Колыбель Ригведы и Авесты» онлайн - страница 72
Евгений Александрович Бажанов
Часть знаний волхвов утеряна, часть присвоена другими людьми. Однако интересно признание богословов, живших во времена, когда память о волхвовских обсерваториях и учености еще была жива. Так, болгарский писатель (IX–X вв.) черноризец Храбр писал: «Ведь прежде славяне, когда были язычники, не имели письмен, но читали и гадали с помощью черт и резов» («Сказание о начале славянской письменности». М., 1981 г.).
Даже в отрицании присутствует признание учености. Что бы имели в подлинниках?
Итак, волхвы не только сказители, лекари, звездочеты, но и грамотеи. Что видно, еще раз подчеркнем, и из слова чародеи – чары, черы. «Чародей, чародельник, чароделец, чаровник и т. д., то есть тот, кто делает «чары» (= штрихи), то есть может ими писать».
О волхвах нам известно и много, и мало. Нет трактатов волхвов, их мемуаров (может быть, еще и найдутся). Но косвенных или отрывочных сведений достаточно, чтобы делать выводы и определения.
Ритуалы, таинства, научные знания и просто житейская мудрость воплощались не только в письменных прозаических текстах, но и в стихотворной форме. Веды – это белые стихи и просто стихи. Поэзия – язык богов. В прямом смысле. Славили богов, обращались к богам возвышенным поэтичным слогом. Оттого кондовый язык россов приобретал образцы высокой изящной словесности, необычные формы образования слов не только сложением, но и наложением слов друг на друга, емкость, символичность и метафоричность, гибкость. Язык, может быть, и сложный, но необычайно поэтичный и образный.
Волхвы и сами образ поэтический, попросту – поэты, певцы и музыканты, игрецы.
О поэтах емко сказал известный этнограф В. Н. Топоров: «Поэт как носитель обожествленной памяти». Действительно, «вселенская мудрость должна именно петься».
Древние поэты хорошо осознавали силу поэтического слова:
В условиях древности, когда нет электронных СМИ, несущих массу ненужной, но вездесущей информации, роль поэтического слова не забалтывалась шоуменами и, несомненно, имела большой вес. Более того, древние считали, что весомое слово способно материализоваться. Что не лишено некоторых оснований.
Волхвы еще и музыканты профессиональные. Посредством музыки Хаос преобразовывался в Космос; мировоззрение обретало определенную гармонию…
Есть красивое выражение: музыка вселенского закона.
Волхвы-музыканты через музыку стремились не столько потешить народ честной, сколько довести до него определенные истины, за которыми стояла родовая мудрость.
А. С. Фаминцын («Гусли – русский народный инструмент». СПб, 1890 г.) приводит образцы народного поэтического творчества, отражающие отношение к гуслям:
