Читать «По законам Дикого поля» онлайн - страница 103
Евгений Александрович Бажанов
– Надо спешить, капитан, – Вожа толкнул пятками коня.
Вскоре путники услышали мелодичный напев, а затем увидели красивенькую, молоденькую белоголовую девицу. Вожа пригляделся, и показалось ему, что он где-то видел ее, вроде бы в степи среди кустов калины…
– Уж не Максима-табунщика дочка? – спросил Вожа и увидел утвердительный кивок. – Опять одна по полю гуляешь.
– Вожа! – девушка признала зверолова, хотя прежде только издалека видела его. Она схватила его руку. – Такой, как папка сказывал. Я знала, что приедешь. И не ведаешь, как мне помог выбежать из полона.
Воже вдруг показалось, что он давно знает эту девчонку:
– Я тебя в мареве видел… Что напевала-то? Спой.
– Лучше другое.
Всадники ехали к усадьбе Калачевых, а Мотя весело пела:
– И я люблю Дикое поле, – сказал Вожа.
Табунщики привечали зверолова и его спутников, как самых дорогих гостей. Они и слышать не хотели о том, чтобы отпустить Вожу сразу.
Однако после обеда Вожа настоял на том, что завтра утром уедет на промысел, и просил помочь капитану.
– Обыкновенно коней весной укрощаем, – сказал Максим. – Но коли надо, приведем лучших. Укротим, а подождете – и выездку сделаем.
– Возьмите моего тарпана, – предложил Дружина, сын табунщика, показывая на тарпана голубой масти. – Резвый.
– Не бери, – отсоветовал Вожа капитану. – Это не одичалая коняга, а первородно дикий конь. Злюка. Даже после укрощения его месяц-два водят, как заводного, за обычным коником. Долго выезжают. И все одно не уследишь, как потеряешь. Нам степных коней.
Тут же решили и поехали в степь смотреть табун.
В здешних долах кони два-три года растут почти совсем дикими. Что летом, что зимой корм добывают сами. Изредка приедет табунщик, посчитает косяк, поманит жеребца кусочком хлеба да и уедет. Зимой степные скакуны совсем дичают. Худые, но с длинной шерстью. Сами от голодных волков отбиваются и от кусачих тарпанов.
Максим, его сыновья Дружина и Семен и садчик Евлампий сбили три косяка лошадей в один табун. Затем, наметив подходящего скакуна, набрасывали на него петлю-аркан, свитый из конского волоса. Аркан длиной семь-восемь саженей. И на эту длину табунщики ловко бросали аркан на шею или под ноги мечущегося дикаря.
Второй конец волосяной веревки крепко-накрепко привязывался к торокам седла. Даже если табунщик выпустит из рук аркан при резком рывке, то и тогда охваченному петлей дикарю не уйти.
Схватив петлей дикого коня, табунщик постепенно подъезжает к нему или подтаскивает его к себе. При этом аркан наматывается на локоть. Необъезженный конь смиряется.
В усадьбе дикарей ведут к столбу, врытому в землю. Привязывают. Потом одевают узду. Но сейчас табунщики, получив большой заказ, прямо в поле треножат пойманных коней, одевают узду и ловят других.
К усадьбе привели восьмерых. Этих табунщики обязались привести на ярмарку выезженными.
Одного коня Дружина взялся укротить в тот же день, в усадьбе. Семен держал скакуна за уши, а Дружина накинул седло, затянул подпругу. Подвязал ремень-подстременник, чтобы стремена не болтались. Он повязал себе голову косынкой и уверенно сел в седло.