Читать «За пределами одиночества» онлайн - страница 90

Бертольд Ульсамер (Германия)

1. Протагонист – заместителю:

– Я дал тебе роль своего (например, отца). Благодарю тебя за то, что ты сделал это для меня. Теперь я забираю у тебя эту роль. Ты – свободен.

Заместитель – протагонисту:

– Я играл эту роль для тебя. Теперь я отдаю ее тебе обратно. Я больше не твой отец. Я (имя). Я свободен.

И делает шаг назад.

2. Иногда человеку трудно выйти из роли. Что-то в расстановке напоминает ему историю его семьи. Все смешалось.

– Я оставляю тебе твое и беру себе свое (можно с поклоном).

3. Поставьте человека на то же место, где он играл роль. Он делает два шага назад и мысленно смотрит на того, чью роль он играл. Можно добавить слова:

– Я – это Я. Ты – это Ты.

4. Если человек чрезмерно держится за свои переживания, Бертольд Ульсамер с юмором (!) произносит:

– Я не хочу оставлять это тебе, потому что моих проблем мне недостаточно.

5. Есть еще несколько техник:

а) повернуть человека в сторону его семьи и предложить осознать, было ли такое в его семье;

б) затем развернуть его в сторону семьи клиента;

в) отвести его в третью точку – пусть с этого места посмотрит на обе семьи, а после сделает шаг назад.

Михаил Бурняшев (Россия)

1. Если в процессе расстановки или после нее заместитель испытывает боль, нужно попросить его сделать большой шаг вперед, оставив боль на прежнем месте. Затем развернуться и поклониться своей боли. Сделать шаг в сторону. Умыться холодной водой после.

2. Если вы как заместитель не можете что-либо выдерживать, вы вправе выйти из роли, сказав об этом ведущему.

3. Иногда заместитель попадает на очень тяжелое место. У него может заболеть сердце, голова, он готов упасть в обморок. Обязанность ведущего – следить. Лучше работать в паре с врачом или иметь необходимые лекарственные препараты.

Рут Алламанд (Швейцария)

Если человек долго не может выйти из роли, начинаем задавать ему неожиданные вопросы:

– какое сегодня число?

– какого цвета у меня глаза?

– сегодня пятница или среда?

– с каким счетом сыграл «Спартак» и т. д.

Это возвращает человека в настоящее.

Думы мои думы

Чем дольше я занимаюсь расстановками, чем больше расстановок я провожу, тем больше вопросов возникает у меня, тем больше сомнений мучает. А имею ли я право делать это? А могу ли я вмешиваться в божественный план? Насколько чреваты изменения в человеке в прохождении его жизненных уроков? Каким образом мои действия влияют на мою карму? А имеют ли они воздействие на карму моих близких? Если да, то какое? Мне продолжать заниматься расстановками или проще выращивать розы и вышивать крестиком? Я задаю эти вопросы Богу, Вселенной, себе. В ответ – молчание.

Особенно грустно стало после встречи с Олей, любимой девушкой одного из моих клиентов. Назовем его Алексеем.

* * *

На расстановки Алешу привели несколько человек. Это были актеры одного любительского и любимого в городе театра. Парень был болезненно худым, бледным, с темными кругами под глазами и блестящим, воспаленным взглядом. Он буквально таял на глазах, то ли от туберкулеза, то ли от почечной недостаточности, то ли от одного и другого. В процессе работы выяснилось, что отец Алексея умер в возрасте 35 лет. В расстановке заместитель сына «отправился за ним в смерть» – лег рядом, обнял и умиротворенно закрыл глаза. Алексею шел 35 год. Мы сделали все возможное, чтобы выпутать парня из губительной петли. Он низко поклонился отцу, с уважением и любовью, отдавая ему тяжесть его судьбы.