Читать «Мужчины любят грешниц» онлайн - страница 26

Через неделю он вдруг позвонил и попросил приютить Алису на пару дней – ей пришлось съехать с квартиры, так как муж хозяйки стал проявлять к ней интерес «как к женщине», сказал Леша, и бедняжка оказалась буквально на улице. И уже три ночи ночует в редакции на старом продавленном диване. Я рассмеялся – интерес? Как к женщине? К этой пигалице?

Она переселилась ко мне в тот же вечер, притащив чемодан и спортивную сумку. Я уступил ей свой кабинет, а потом позвал ужинать. Она отказалась, сказав, что не голодна. Я, недолго думая, взял ее за руку, привел на кухню и приказал накрыть на стол. Она, скованная, шарила в буфете и роняла на пол вилки и ножи, а я жарил картошку и отбивные. Потом мы сидели за столом, я – откровенно ее разглядывая, она – уставившись глазами в тарелку. На ее руке выше локтя я рассмотрел изрядный синяк.

– Никак драка была? – спросил я.

Она бурно покраснела – щеками, ушами, шеей, и я невольно рассмеялся, так как давно отвык видеть краснеющих барышень. Как-то само собой получилось, что я стал говорить ей «ты». Она не ответила, только дернула плечом. Я хотел развить тему, но вовремя прикусил язык, вспомнив о хозяине квартиры, от которого она сбежала. И впервые посмотрел на нее, как на бесхозное беззащитное и одинокое существо неопределенного пола, с торчащими лопатками, в линялой футболке и старых джинсах, которое мотается по съемным квартирам, не чувствуя себя при этом ни обделенным, ни неудачником. И почувствовал, как невольно перехватило горло.

Я спросил ее о родителях, и она с набитым ртом ответила, что мама умерла четыре года назад, отца никогда не было, а есть дядя Паша, их друг, классный мужик. И жили они в Зареченске, откуда она уехала полтора года назад, чтобы хлебнуть карьеры журналиста, так как, похвасталась Алиса, ее сочинения были лучшими в школе, и их русалка… то есть учительница русского языка, всегда говорила, что она далеко пойдет, а кроме того, она неоднократно печаталась в районной прессе.

Девчушка перестала стесняться, наворачивала так, что сердце радовалось, и я поймал себя на том, что любуюсь ею, втайне посмеиваясь больше над собой, чем над ней. Полный удивления и умиления, я подтрунивал над Алисой и подначивал ее. Она отбивалась не без остроумия, и мы хохотали до слез.

Я – черствый человек, педант, банкир, привыкший иметь дело больше с цифирью, чем с живыми людьми. Допускаю, что в последнее время я отвык от общения не по делу, а ради трепа – не умею, жаль потраченного впустую времени, да и не с кем общаться. Мне никогда не хватало легкости, а сейчас тем более. Казимир считает, что я забурел. Он время от времени знакомит меня с женщинами… как я подозреваю, своими бывшими, к которым потерял интерес. Отстегивает с барского плеча, так сказать. Я реагирую по-разному, иногда отношения продолжаются месяц-другой, но ни разу у меня не возникло желания, чтобы очередная подруга переселилась ко мне. Ни разу. У меня тянулся долгосрочный роман с одной милой женщиной моего возраста, мы виделись раз или два в неделю, иногда ужинали в ресторане, но никаких планов на будущее не строили. Такие отношения устраивали нас обоих – как ни мало человек пользуется свободой, все же терять ее не спешит.