Читать «Мужчины любят грешниц» онлайн - страница 119

Я не знал, что доктор Добрянский стал верующим. Правда, сейчас все ходят в церковь, мода такая. Рената сияла. Мама плакала. Танечка, рослая девица с детским лицом, держала отца за руку. С другой стороны кровати примостился Костик. Леша вернулся со стаканами. Пробка взлетела в воздух.

Казимир, чисто выбритый, очень бледный, неуверенно улыбался. Он был похож на святого мученика. Я стоял в стороне, и он поискал меня глазами. Я не чувствовал себя участником праздника. Радости у меня не было вовсе. Я не решил, что именно скажу Казимиру и скажу ли вообще. Меня раздирали два желания – оставить все как есть и хорошенько вывернуть его наизнанку, встряхнуть, даже ударить. Каждый должен отвечать за свои поступки.

Я выдавил из себя улыбку. Казимир смотрел томно, похоже, чувствовал себя именинником. Лешка сунул ему стакан, Казимир опрокинул его и крякнул – шампанское шибануло в нос. Доктор Алик всплеснул руками. Старик Добрянский на правах старшего отвесил Лешке подзатыльник. Женщины расхохотались. Мама сияла глазами, и я подумал с тоской, каково ей будет узнать про Казимира и Лиску? Оставить все как есть, как предлагала Лена? Пусть мертвые хоронят своих мертвецов…

Лена… Где она, кстати? Почему-то никто о ней не вспомнил. Она мне не перезвонила. Мне стало неловко за то, что я наговорил на автоответчик.

Доктор Алик озабоченно шепнул что-то Добрянскому, тот кивнул и стал выпроваживать посторонних из палаты.

– Пора и честь знать, – гудел старик. – Хорошего понемножку. Приходите завтра, только без этого самого! – Он погрозил пальцем Добродееву.

Прощальные поцелуи, объятья, смех.

– Артем! – позвал Казимир. – Останься.

И мы остались вдвоем. Он протянул мне руку. Три дня небытия обострили в нем братские чувства. Или делить нам больше стало нечего?

– Зачем ты это сделал? – спросил я, держа его за руку.

– Что? – Он смотрел удивленно.

– Зачем нужны были эти таблетки, весь этот спектакль?

– Какие таблетки? – не понял он.

Я всматривался в его лицо – притворяется? Или действительно не помнит? Неужели ему не сказали?

– Ты хоть знаешь, почему ты здесь?

Он задумался, потом улыбнулся своей ангельской детской улыбкой и сказал беззаботно:

– Сердце? Несчастный случай? На стройке? Ничего не помню, отрубился на хрен! Просыпаюсь – где, думаю, нахожусь? Смотрю: Ренатка глаза вылупила как на привидение и за руку меня хватает. А она откуда здесь, думаю. Вроде я был дома… – Он довольно хохотнул

Он не притворяется. Он действительно ничего не помнил. Или все-таки притворяется?

– Ты наглотался снотворного и запил его коньяком, – сказал я.

– Снотворного? – Похоже, он удивился. – Какое снотворное? Я и так сплю как бобик. Стройка лучшее снотворное. Наломаешься как последняя сволочь… Знаешь, братан, я вроде как с того света, ты себе не представляешь, что это такое! – Его несло, ему хотелось говорить, он заново родился.

– Ты пытался покончить с собой, – сказал я. – Ты выпил бутылку коньяка и наглотался какой-то дряни.

– Я?! – Он вытаращил глаза и выпустил мою руку. – С каких это пирогов? Мне жить еще не надоело!