Читать «Иосиф Сталин – беспощадный созидатель» онлайн - страница 345

23 марта 1950 года министр госбезопасности В.С. Абакумов направил Сталину на утверждение список на 85 человек, которых предполагалось «пустить по I категории», т. е. расстрелять. В этом списке был и Янке, но в содержавшейся в списке биографической справке на него ничего не говорилось о его связи с Тухачевским. По всей видимости, Янке был расстрелян в апреле 1950 года. Интересно, что в представлении на расстрел Янке Абакумов ничего не писал о его связи с «военно-фашистским заговором» Тухачевского.

Янке у Шелленберга – только автор справки о связях рейхсвера и Красной Армии в 1920—1930-е годы. То, что Гитлеру действительно потребовалось досье о советско-германских военных связях, вполне вероятно. Но вот то, что фюрер ознакомился с донесением Скоблина о заговоре Тухачевского и решил сфабриковать дело Тухачевского, выглядит крайне сомнительным. Никаких следов «красной папки» о связях Тухачевского с немецкой разведкой и его предложения о свержении Сталина так и не было обнаружено ни в следственном деле Тухачевского, ни в материале суда над ним, ни в неопубликованных до сих пор материалах из архивов советских органов госбезопасности. Между тем, это был очень выигрышный материал как для деморализации подсудимых, так и для того, чтобы убедить в их виновности судей.

Шелленберг в основном повторяет сказанное Хеттлем, причем со всеми его несообразностями, самая яркая из которых – это легенда, будто расстрелом маршала Тухачевского и его товарищей командовал другой маршал, Блюхер, которому вскорости была уготована та же судьба.

Практически полностью совпадает и структура рассказов Шелленберга и его бывшего подчиненного. На самом деле более вероятно, что это Хеттль, неоднократно посещавший Шелленберга после войны, ознакомился с рукописью его мемуаров и потом включил некоторые факты и в свои воспоминания.

Особенно впечатляет финал с тремя миллионами рублей, то ли обыкновенных, как у В Хеттля, то ли золотых, как у В. Шелленберга. Трудно даже сказать, какой из вариантов абсурднее. Рубль в 1937-м давно уже не конвертировался ни в одну валюту мира. Так что просить сумму, что в мелких, что в крупных рублевых купюрах можно было только в одном случае: если их намеревались потратить в пределах Советского Союза, т. е. снабдить ими германскую агентуру. Р. Гейдрих был достаточно опытен, чтобы понимать: Ежов будет мыслить именно таким образом и наверняка зафиксирует номера передаваемых купюр или пометит их каким-то условным знаком. И, тем не менее, глава РСХА отдает всю сумму тому же Шелленбергу для использования в СССР!

Но еще более веселой выглядит версия самого Шелленберга. Если Гейдрих получил три миллиона не «деревянных», а золотых рублей, значит, выплата должна была производиться в валюте или золоте. Если бы немецкий агент в 1937 году или позднее в Москве, Ленинграде или Киеве попробовал расплатиться немецкими марками, британскими фунтами или американскими долларами, да еще в крупных купюрах, его бы немедленно арестовали.